Компания перечислила физлицу 13,3 млн рублей, а банк списал за эту операцию 10% комиссию от суммы перевода. Компания сочла это удержание неосновательным обогащением банка и обратилась в суд за защитой своих интересов. Суды трёх инстанций не увидели нарушений в действиях финансовой организации, но Верховный суд РФ отменил их решения, указав, что установление такого по сути «заградительного» тарифа мешает компании совершить законную операцию, когда контрагентом компании является физлицо.

Сельскохозяйственная рыболовецкая организация выплачивала своим работникам компенсации за использование их личного имущества - лодок, моторов, снастей, рыболовецких костюмов и т.п. При этом размер компенсации значительно превосходил стоимость самого имущества, задействованного рыбаками. Налогоплательщик не облагал эти выплаты страховыми взносами. Инспекция посчитала, что на самом деле такие компенсации являются скрытой формой оплаты труда рыбаков с целью уменьшения размера страховых взносов, и сделала доначисления. Суды согласились с позицией налогового органа.

По положению о разъездном характере работы компания выплачивала сотрудникам 700 рублей в день, но кроме этого возмещала и их фактические расходы на проживание и проезд по рабочим делам. Фонд пенсионного и социального страхования РФ посчитал, что «разъездные» в этом случае на самом деле являются лишь доплатой за особые условия труда, но не компенсацией расходов сотрудников при разъездном характере их работы, и доначислил страховые взносы. Суды согласились с такой позицией фонда.

Компания купила автомобиль на деньги, полученные от учредителя (он же директор) по договору беспроцентного займа. Инспекция на этом основании отказала в вычете НДС по итогам камеральной проверки налоговой декларации, дополнив свою позицию тем, что компания не находится по адресу своей регистрации, имеет ещё один автомобиль, а в путевых листах имеются недочёты. Однако суды трех инстанций поддержали организацию в её праве на вычет НДС из бюджета.

Налогоплательщик, занимающийся животноводством, заключил гражданско-правовые договоры с индивидуальными предпринимателями (ИП), которые по сути дела были ключевыми должностными лицами организации. Налоговики посчитали, что эти договоры фиктивны: компания таким образом хотела уклониться от уплаты НДФЛ и страховых взносов. Договоры переквалифицировали в трудовые и доначислили НДФЛ и страховые взносы в общей сумме 17 млн рублей, а также штраф и пени. Суд одобрил действия налоговиков.

Налоговый орган запросил у налогоплательщика пояснения в ходе камеральной проверки декларации по НДС. Приказом Минфина РФ утверждён формат предоставления таких пояснений в электронном виде. Но свои пояснения налогоплательщик подал не по этому формату. Налоговики «обиделись» и оштрафовали компанию по п.1 ст.129.1 НК РФ — якобы за несообщение налоговому органу запрашиваемых сведений. Хотя фактически пояснения и прилагаемые к ним документы от налогоплательщика они приняли и использовали в своей работе.

Налоговый орган вправе затребовать у любого налогоплательщика документы и информацию об его финансово-хозяйственной деятельности (пп.1 п.1 ст.31 НК РФ). Но сама процедура копирования документов вариативна с точки зрения достигаемого качества сканов. Всем известно, что оно порой оставляет желать лучшего.

Порой мы встречаемся с примерами шаблонного поведения и мышления. Само по себе действие по шаблону - дело неплохое, поскольку позволяет быстро выполнять какие-то однотипные операции. Но это при условии, что шаблон составлен правильно. Если же он составлен неверно, то его применение чревато тиражированием очень серьёзных негативных последствий. Особенно, если это касается работы налоговых чиновников.

Многолетний опыт подробного разбора самых разных налоговых споров даёт пищу для размышлений. Хочу поделиться одним из них. Есть особая тематика налоговых споров - налоговая переквалификация. Шутя называю её «машиной времени», когда налоговый орган возвращает нас назад в прошлое с предложением совсем другими глазами взглянуть на налоговые обязательства.

В ходе выездной проверки 2015-2017 годов налоговики обнаружили ранее (в 2013-2014 годах) непогашенные компанией иностранные займы, которые не были учтены как её внереализационный доход. Причем одна фирма-заимодавец на данный момент уже ликвидирована, а другая долг простила.