Приведем реальный пример. По деятельности ЗАО «СТ» (название условное) проводилась налоговая проверка. Инспекция в качестве свидетелей для дачи показаний вызвала пять человек, являющихся акционерами этого ЗАО. Со слов свидетелей в протоколах их допроса написано, что они являются акционерами ЗАО и что на его собраниях обсуждались такие-то темы. А надо отметить, что именно эти темы очень-очень интересовали налоговиков, т.к. на их основе они делали выводы о налоговых правонарушениях, совершенных этим ЗАО. Все протоколы подписаны свидетелями. Обращает на себя внимание, что фразы всех перечисленных свидетелей, касающиеся акционерных собраний ЗАО «СТ», в протоколах их допросов очень уж похожи между собой: в них обязательно упоминается ситуация по обсуждению таких-то вопросов.

Налогоплательщик, ознакомившись с этим протоколом, стал все проверять и убедился, что эти самые свидетели (все пять человек), являясь акционерами ЗАО «СТ», за период налоговой проверки (а это 3 года) ни разу не присутствовали на собраниях акционеров, что подтверждают протоколы регистрации участников собраний за эти годы: в них отсутствуют подписи этих свидетелей. А в самих протоколах собраний акционеров ЗАО «СТ» (где подробно фиксировалось все происходящее) за этот период обсуждение интересующих налоговиков тем не отражено, следовательно, эти темы на этих собраниях не обсуждались.

Тем не менее пять свидетелей в протоколах их допросов утверждают, что на собраниях акционеров ЗАО «СТ» именно в этот период обсуждались именно эти темы. А инспекция данными показаниями свидетелей подтверждает свою позицию по доказыванию главного вывода проверяющих - о наличии налогового правонарушения, совершенного этим ЗАО.

Исходя из собственного опыта, мы не исключаем того, что в протоколы допросов свидетелей эти фразы про обсуждаемые темы могли были просто вставлены налоговыми инспекторами, а сами свидетели этих слов не говорили. По нашему мнению, это подтверждается тем, что если бы даже все свидетели говорили эти слова, то каждый из них выразил бы эту мысль как-то по-своему, а не как под копирку. Поэтому возникает смутное подозрение в фальсификации слов этих свидетелей, отраженных в протоколах допросов, именно руками налогового инспектора, проводившего допросы и оформлявшего протоколы.

Во-первых, если вышеназванные свидетели в ходе допросов давали именно эти показания, следовательно, они дали заведомо ложные показания и их необходимо привлечь к ответственности по ст.128 НК РФ, поскольку они обманули, ввели в заблуждение не только инспекцию, но и налогоплательщика и суд. А их ложь может иметь весьма печальные последствия для этого налогоплательщика. Однако инспекция не спешит предъявлять этим свидетелям обвинение в лжесвидетельствовании.

Кроме того, возникает вопрос, почему инспектор ИФНС не проверил эти сведения, полученные от свидетелей, а положил их в основу своей позиции без проверки их достоверности. Ведь он легко мог все это проверить, так же точно, как это проверил сам налогоплательщик. Вполне возможно, что налоговый инспектор и сама инспекция не пришли бы к тому выводу, который отражен в решении ИФНС, если бы инспектор располагал точными и проверенными сведениями на эту тему, а не слепо доверял свидетелям.

Во-вторых, не исключено, что вышеназванные свидетели этих показаний про обсуждение на собраниях акционеров таких-то тем вообще не давали, или давали, но не в таком виде, а эти фразы про обсуждение таких-то тем в протоколы допросов «вставил» налоговый инспектор, проводивший эти допросы, а свидетели лишь подписали свои протоколы допроса, не заметив этой вставки или вообще не читая протокола.

Тогда налоговому инспектору, оформлявшему эти протоколы допросов, грозит очень серьезное обвинение в фальсификации показаний данных свидетелей с целью опорочить налогоплательщика - ЗАО «СТ». Видимо, именно потому инспекция не спешит предъявлять этим свидетелям обвинение в лжесвидетельствовании, ведь тогда может выясниться, что свидетель таких показаний на допросе вообще не давал.

Получить ответы на эти вопросы, на наш взгляд, возможно, или повторно допросив данных свидетелей в присутствии адвокатов, или непосредственно в судебном процессе. И тогда станет ясно, что на самом деле произошло в ходе допросов этих свидетелей и по какой причине информация, не соответствующая действительности, нашла свое отражение в данных протоколах допросов. Главное - довести этот вопрос до логического конца.Так с чем в данном случае мы имеем дело? С откровенным лжесвидетельствованием со стороны свидетеля или все-таки с фальсификацией свидетельских показаний со стороны налогового инспектора?

Другие полезные публикации -
в рубрике Советы аудитора