В этот раз зрителей ждало испытание современной драматургией, которая не боится прямых и откровенных, бескомпромиссных высказываний об окружающей реальности – со всеми проблемами, страхами, болями и все-таки не умирающей верой в абстрактное счастье, существующую в вечности любовь и надеждой на спасение. По крайней мере, таков градус искренности в пьесах одного из ярких драматургов нашего времени Ивана Вырыпаева. Интересно, что выбранная для первого знакомства архангелогородцев с этим автором пьеса «Пьяные» написана для театра в Дюссельдорфе (Германия), где и была впервые поставлена, а в России до недавнего времени шла лишь на сценах МХТ им. А.Чехова в Москве и БДТ им. Г. Товстоногова в Санкт-Петербурге. Материал оказался непростым и для создателей спектакля, и для публики.

Рискованный выбор

Речь в пьесе совсем не об алкоголизме, как может показаться на первый взгляд. Несмотря на то, что герои пьесы действительно пьяны – по случаю свадьбы, поминок, мальчишника или дурного известия, «пьяные» – это скорее метафора психического и эмоционального состояния современного человека, пойманного в ловушку непогашенных кредитов, нелюбимой работы, искусственных отношений, которые делают человека несчастным, потерявшим смысл собственного существования и хоть какие-то жизненные ориентиры. Сюжет складывается из нескольких, поначалу не пересекающихся между собой историй, в каждой из которых назревает отдельный конфликт. Среди персонажей – директор кинофестиваля, банковские служащие, семейные пары, проститутка…

«Это заведомо очень рискованный материал, который может быть не воспринят зрителями, – признался после премьеры режиссер Максим Соколов. – Но надо было собраться и заставить себя двигаться вперед по опасному пути. Это самое тяжелое и невыносимое, но только так и стоит делать: «выбрасывать» себя за пределы комфортной атмосферы».

Некомфортной зрителям может показаться откровенность и «непонятность» отдельных сцен, пренебрежение запретом на использование в театре ненормативной лексики, которой в спектакле достаточно, и болезненность поднимаемых тем: от страха заболеть раком и осознания непрочности мира человеческих отношений, так часто держащихся на лжи, до угрозы терроризма и военного конфликта в Сирии. Но из песни слов все-таки не выкинешь (тем более что текст пьесы действительно написан почти как песня – с постоянными повторами фраз и собственным ритмом, что позволило режиссеру превратить несколько фрагментов в рэп-композиции), а «неприятных» разговоров начистоту сегодня просто не избежать, если хочешь быть честным с самим собой.

«Дело не в новых режиссерах, а в новых зрителях, – считает художественный руководитель Архангельского молодежного театра Виктор ПАНОВ. – Наш зритель еще не всегда готов к восприятию современного театра. Сегодня много говорят о том, что в поддержке нуждаются театры с малыми сценами, где вырабатывается новый театральный язык. Иван Вырыпаев – человек, который не подчинился закону о ненормативной лексике, уже вошедшей в бытовой язык, а Максим Соколов – режиссер, который все делает не так, как мы привыкли».

На этот раз у режиссера получилась постановка, балансирующая на грани комедии и жесткой драмы, карнавальной культуры и почти ритуального действа. Поэтому единственный путь восприятия и принятия этого спектакля – чувствовать и доверять своему чувству, а не подвергать анализу его составляющие. Кстати, в процессе репетиций и сам режиссер тоже следовал своей интуиции. Нам же остается находить и цепляться за спрятанные им в спектакле «манки».

Вперёд – в Средневековье

Выбранный для постановки «Пьяных» жанр интригует не меньше самой пьесы – миракль, средневековая мистерия, основанная при этом на современном тексте.

«Это эксперимент, особое сочетание двух разных материалов, – пояснил Максим Соколов. – В миракле обязательно должно быть чудо, и у нас оно тоже есть, только хорошо спрятанное».

Постмодернистский театральный текст многослоен и таит в себе загадки: от общего обилия выразительных средств до парадоксальных сочетаний классической, ретро и современной поп-музыки и визуальных образов. Так что не стоит удивляться, когда вскоре после решенной в карнавальном духе сцены с католическими монахинями, танцующими под группу «ABBA», заиграет сегодняшний навязчивый хит «Вите надо выйти», а сильнейшая кульминационная сцена спектакля завершится хороводом героев под караоке-версию песни «Ланфрен-ланфра» из фильма «Гардемарины, вперед!».

Все это может показаться бессмысленным, однако абсурдные решения и постоянные отсылки к явлениям массовой культуры работают на активное восприятие зрителя. Взять хотя бы эффектный образ проститутки Розы, глубоко прочувствованный актрисой Евгенией ПЛЕТНЁВОЙ, которая появляется на сцене в купальнике со стразами в стиле звезды R’n’B Бейонсе и «летает» над сценой на разбивающем стены шаре, совсем как Майли Сайрус в клипе «Wrecking Ball». Кроме того, в спектакле задействованы микрофоны и два небольших экрана, где кроме фрагментов видео в определенные моменты действия в красном предупреждающем свете появляются сигналы-маркеры: «чревоугодие», «зависть», «алчность», «блуд», «гордыня», «уныние», «гнев». Режиссер словно бы проводит нас через все семь смертных грехов, как сам Вырыпаев несколько лет назад устроил своеобразный экскурс по десяти основным заповедям в фильме «Кислород».

В сценографии Анастасии ЮДИНОЙ, не в первый раз работающей в творческом тандеме с Максимом Соколовым, еще много неординарных решений – от вспыхивающего белым светом креста и как нимб светящегося баскетбольного кольца до больших резиновых шаров, на которых «пьяные» герои сидят верхом и скачут и которые в какой-то момент лишают их равновесия. Все эти парадоксальные сочетания, как ни странно, оказываются уместными в спектакле, который несет в себе глубоко религиозное, почти мистическое переживание, заключенное в тексте пьесы. Сегодня, когда ирония и сарказм превратились в привычную манеру общения, уже почти невозможно представить себе разговор о серьезных вещах серьезным тоном, а чем более глубокие материи авторы хотят затронуть, тем больше прибегают к юмору. Кстати, и сам Иван Вырыпаев в одном интервью заметил, что даже нецензурную лексику использует для того, чтобы снять пафос своего высказывания: «истина звучит чище и громче, если происходит карнавальное очищение фарсом — как в Средневековье».

Смысловой и энергетический заряд

Может быть, у каждого в душе есть свое смутное понимание того, что «Бог есть любовь» и «все есть любовь», «смерти нет», «все мы тело Господа» и что «надо отдать все», чтобы освободиться от душевной тяжести и обрести свободу. И, может быть, каждый по утрам или поздно вечером слышит «шепот Господа в своем сердце», но не принимает его во внимание, потому что в обществе не принято жить по мечте и жить по душе. Еще более не принято говорить об этом. А Иван Вырыпаев позволяет себе говорить, обнажая душу и раскрывая историю своих собственных поисков опоры – поисков того, во что стоило бы верить.

«Мне кажется, наш спектакль о том, что современному человеку хотелось бы верить во что-то, – соглашается Максим Соколов. – Кто-то, например, верит в пончики, а кто-то ищет, во что верить. Тема Бога всегда волнует Вырыпаева и дает объем любому его материалу. Но самое потрясающее — что мне нравится в этом тексте — это возможность проявления человека. Самые ценные моменты случались с артистами на репетициях, когда они переставали играть и показывали самих себя».

Сильные монологи, которые есть в пьесе Ивана Вырыпаева, дали артистам возможность раскрыть свой потенциал: до отчаяния сосредоточенная на своей любви Лаура (заслуженная артистка РФ Яна ПАНОВА); наивно-испуганная, играющая в исступленную любовь к Господу, но по-настоящему ждущая прощения подруги Магда (заслуженная артистка РФ Наталья МАЛЕВИНСКАЯ); легкомысленный Габриель, венчающий друга с незнакомкой на правах брата католического священника и призывающий всех обняться, чтобы слушать шепот Господа (Антон ЧИСТЯКОВ); не желающий верить в смерть матери и потому уверившийся в том, что смерти нет Карл (Александр БЕРЕСТЕНЬ) с простодушно преданной ему женой Линдой, вдохновенно поедающей индейку на поминках матери мужа (Ольга ХАЛЧЕНКО); находящийся на пороге отчаяния, граничащего с просветлением, директор кинофестиваля Марк, словно Добрый Самаритянин готовый отдать свою жизнь тому, кто в этом нуждается (заслуженный артист РФ Илья ГЛУЩЕНКО); исступленно жаждущая подарить свою любовь девушка-русалка Марта (Мария ГИРС); семейная пара банкира Густава (Максим ДУПЛИК) и Лоры (Полина ТРЕТЬЯКОВА).

Но самым сильным и эмоционально заряженным моментом спектакля стал все-таки монолог Лоуренса в исполнении Евгения ШКАЕВА, объявляющего приговор современному поколению вечно страдающих меланхолией и волевым бессилием людей. Смешанные эмоции – от гомерического смеха и до мурашек пробирающей горечи – не оставляют ни времени, ни права на оправдание: да, мы узнаем в этой «проповеди» себя и в этот момент пробуждаемся от состояния «пьяных» - равнодушных к своей судьбе.