– Юрий Валерьянович, парламентские партии высказали свое видение программы нашего будущего губернатора. Названы важнейшие, по мнению партий, проблемы и высказаны надежды, что глава региона включит их решение в свою программу. А какие проблемы видите вы?

– Всех проблем не перечислить, поэтому надо бы говорить об их причинах. Причем о причинах общих, коренных. Только их устранение даст эффект развития. Коммунисты предлагают усилить контроль за управленческими процессами, справедливороссы видят ключевую проблему в отсутствии доверия к власти, либеральные демократы желали бы привлекать больше федеральных средств, а единороссы уповают на то, что жители области сами наполнят программу развития конкретными предложениями. Преимущественно так. 

Звучит все это красиво, только о том же самом говорили наши региональные политики и кандидаты и десять, и двадцать лет назад. Говорили об аварийном жилье и о дорогах, о медицине и ЖКХ, о необходимости федерального финансирования и персональной ответственности руководителей. Все как всегда… Ритуальные предвыборные речи политиков не имеют отношения к реальному управлению. Во всех предложениях – попытки бороться со следствиями проблем, а не с их причинами. Это как некоторые врачи таблетками снимают симптомы болезни, не имея времени или желания серьезно заниматься пациентом.

Общая проблема большинства политиков и кандидатов – отсутствие понимания процесса управления. Управление до сих пор не воспринимается как система обязанностей. Как система прав или доминирования – да. Но как система обязанностей, да еще с личной ответственностью за качество управления, не воспринимается. 

Это объяснимо, ведь стандарты управления не прописаны. Нигде не указано официально, что руководитель региона должен уметь правильно ставить задачи и давать обратную связь своим сотрудникам, нигде не описаны процедуры, с помощью которых это делается. Не имея четких процедур, политики и должностные лица заменяют их своими собственными, основанными не на технологии и научном знании, а на житейских стереотипах и собственных выводах. Те, кем они управляют, тоже не имеют никаких процедур по взаимодействию с руководством. Их не учат правильно принимать задачи и обсуждать выполнение. Там тоже все как бог на душу положит. 

– Определенная истина в ваших словах есть. Даже квалифицированные специалисты как-то теряются, работая во власти, опускают руки, начинают меж собой «наезжать» на начальство. А потом им становится все равно. Но что же делать?

– Изменить эту ситуацию можно, только начав с себя, с поиска причин слабого управления, с изучения методик и опыта преодоления этих причин, адаптации этого опыта и методов к собственным условиям. 

Каждые два года объем накопленной в мире информации удваивается. Ее активно анализируют, делают выводы и на основе выводов готовят и реализуют различные управленческие решения. Эти количества создают новое качество. Сегодня управлять так, как это делалось в XX веке, уже не получится. Меняются общественные и групповые интересы, в социальных и экономических отношениях появились другие стимулы. Еще можно заставлять, понуждать, но уже нельзя этим добиться количественных и качественных позитивных сдвигов в развитии. Методики становятся иными.

– Вы сказали, что меняются интересы. В экономике интерес собственника к получению максимальной прибыли тоже поменялся? На какой?

– Во-первых, мы говорим об управлении социальными и экономическими процессами в обществе, в больших социальных системах. Личные интересы многих собственников к получению максимального дохода от своих капиталов в контексте социально-экономического управления регионом переходят в их консолидированный интерес к участию в региональном управлении.

Во-вторых, на этом уровне социальных и экономических отношений активно участвуют в процессе и другие социальные группы со своими консолидированными интересами. Например, наемные работники и самозанятые – в экономической части отношений, молодежь и старики – в части демографической, есть консолидированные гендерные интересы, интересы профессиональные и так далее. Личные, индивидуальные интересы уходят на второй план.

Все это требует иных методик и технологий управления.

– Можно ли привести пример этих методик и технологий?

– Запросто. В прошлом интервью мы говорили о необходимости замены экстрактивных экономических институтов на инклюзивные. Есть такой экономический институт, как областная государственная собственность. Точно не помню, лет десять назад, ее у нас было на пару десятков миллиардов рублей. Конституционно эта собственность принадлежит населению Архангельской области, но по факту ею полностью и безотчетно распоряжаются региональные власти. Распоряжаются экстрактивно – в интересах власти. Доход в казну региона от этого областного имущества – копеечный, обслуживание и восстановление (реновация) получается делом затратным, а использование – низкоэффективным. Это чувствуют социальные и экономические группы населения, это хорошо понимают чиновники, что отрицательно сказывается на доверии населения к власти.

Для того чтобы повысить экономический и социальный эффект от владения этим имуществом, надо сделать управление им более гибким и быстрым, более ответственным и рациональным. Это пока невозможно, поскольку управляет этим имуществом непосредственно орган государственной власти региона – министерство. У него свои правила, задачи и интересы. Там нет нормальной коммерческой бухгалтерии. Значит, учет областного государственного имущества не соотносится с экономикой. Там нет системы имущественных гражданско-правовых отношений, там отношения административные, поэтому нет интереса к выгодному для населения использованию имущества. И много чего еще там нет, что помогло бы сохранить и использовать государственную областную собственность в интересах собственника.

Но если управление этим имуществом сделать более доступным для других социальных групп областного сообщества, сделать его инклюзивным, то эффективность от его использования можно резко повысить. Переход этого института в инклюзивное состояние не означает смены собственника – им остаются земляки-поморы. Не будут нарушены какие-либо законы и нормативные документы. 

Движение «Мы здесь живем» в экономической части своей программы предлагало создание областного акционерного общества, в состав совета директоров которого входили бы представители большинства крупных социальных и экономических групп, и передачу ему в управление большей части областного недвижимого и иного коммерциализируемого имущества. Наши расчеты показывали рост в разы доходов регионального бюджета от такого управления и приличное сокращение чиновничества.

– Это можно назвать переходом к инклюзивному управлению. Есть такой термин в экономике? 

– Да, это одна из практик государственного менеджмента. Правда, красивый термин? Давайте подарим его нашим кандидатам в губернаторы. Инклюзивное управление – управление с привлечением, более того, с непосредственным включением населения в процессы принятия решений, относимых пока к компетенции органов областной государственной власти и органов местного самоуправления. В этом случае общество становится сопродюсером государственных услуг, а не «клиентом» власти. Инклюзивное управление может стать одним из основных способов устранения первопричин тех социальных и экономических проблем, о которых сейчас толкуют кандидаты и политики.