«Есть счастливые города, где дышит историей каждый камень, и счастливые камни, сконцентрировавшие в себе историю» – это Васильев написал о Смоленске, городе своего детства. Нам повезло гораздо меньше. Не потому, что история Поморья беднее, а потому, что чаще камней в наших городах встречается дерево, которое гораздо менее долговечно.

На минувшей неделе «вторым планом» прошла новость о решении Северодвинского городского суда по иску областной инспекции по охране объектов культурного наследия к администрации Северодвинска и ООО «Пикуль Отель». В деревянном двухэтажном доме на углу Индустриальной и Полярной улиц в 1940-1941 годах прожил несколько месяцев пятиклассник Валя Пикуль. Предметом иска являлось ненадлежащее исполнение охранных обязательств и собственником, и арендатором, создающее риск безвозвратной утраты этого памятника градостроительства и архитектуры регионального значения.

Факт проживания знаменитого советского писателя, хоть и короткого, хоть и в детские годы, делает здание в бОльшей степени памятником истории, но и архитектурную ценность оно имеет. Однако беда в том, что, как почти все постройки в наших местах, возведён «Дом Пикуля» из дерева. Летом 2005 года он был признан аварийным и расселён, пустовал и разрушался. Лишь в 2018‑м активисты из движения «Мой Северодвинск» смогли добиться признания его памятником. Ещё через три года он был передан в аренду на 49 лет за 1 рубль. Арендатор – то самое ООО «Пикуль Отель» – найти средства на восстановление обветшавшего дома так пока и не смогло.

Впрочем, дело не в юридических тонкостях, а в откликах на них. Ключевой вопрос дискуссии, развернувшейся среди пользователей социальных сетей, – кому нужна эта рухлядь?

Судьба «Дома Пикуля», скорее всего, предрешена: через несколько лет выяснения отношений между собственником и арендатором, поисков денег, которых становится всё меньше и меньше, здание, уже давно считавшееся аварийным, либо само уйдёт в небытие, либо сгорит – случайно или «случайно». Опыт даёт более чем достаточно оснований для такого пессимизма.

Часть построек пивзавода Суркова на улице Попова в Архангельске рассыпалась сама собой, а значительные фрагменты сохранившихся стен пришлось демонтировать из-за опасности дальнейших обрушений. Сейчас остатками комплекса занимается Группа Аквилон, но о реставрации в полном смысле этого слова говорить не приходится. Скорее речь идёт о том, чтобы «вдохнуть новую жизнь», сохранив лишь элементы внешнего облика, – больше сохранять просто нечего. А большинство зданий‑то как раз были каменными… кирпичными и бетонными, если точно.

Памятники из дерева уходят гораздо быстрее. В 1990‑е с лица земли исчезли жилые дома специалистов Севгосморпароходства на улице Свободы, 24 и 26, построенные в 1933-36 годах: два огромных – по сравнению с окружающими частными домиками – трёхэтажных здания из бруса. И не только в том дело, что они были подлинным напоминанием о той предвоенной эпохе освоения Арктики, на рассказах о которой воспитывалось наше поколение. Они были живыми: с таким же огромным, как они сами, внутренним двором, заполненным дровяными сараями и натянутыми верёвками, на которых сушилось бельё. С детишками, игравшими между сараями. С нехитрыми «советскими» посиделками. И «воспитывало» это гораздо лучше парадных фильмов и торжественных речей.

Кирпичные брандмауэры их от огня не спасли: первый сгорел летом 1991‑го, второй – на несколько лет позже.

Теперь они значатся утраченными памятниками архитектуры – остался только охранный номер 2900000449 да фотографии конца 1980‑х. И эта категория неуклонно пополняется – как кладбище, на которое один за одним перебираются близкие нам люди.

На той же улице Свободы, например, за последние несколько лет почти полностью утрачены две городские усадьбы – Ишмемятова и Пятлина (дома № 55 и 57). На проспекте Советских Космонавтов, 88, в 2014‑м при строительстве «Титан Арены» разобрали уникальную торговую постройку 1940 года. В мае 2019‑го горел дом № 64 – П. Н. Гринфельта, 1913 года постройки, прошлым летом – его ровесник дом Ф. А. Брагина под номером 109. Все они имели статус памятников истории и культуры регионального значения.

Статус не защищает. Совсем неподалеку, на улице Карла Маркса, ещё стоит скромный одноэтажный дом с мезонином, построенный в 1901‑м году для С. П. Корельского. Знаменит он по-своему. В отличие от большинства домов-памятников, принадлежащих муниципалитету, дом № 35 – частная собственность нескольких владельцев, большинство из которых – пенсионеры. Вот от них‑то инспекция по охране культурного наследия и требует за свой счёт выполнить реставрацию памятника. Жить в нём невозможно: стены покосились и гниют, крыша провалилась, печи рассыпались.

Но на сайте ДОМ.МИНЖКХ, сообщается, что одноэтажный дом имеет общую площадь 197,4 кв. метра, в нём 4 квартиры и 4 подъезда, кровля двускатная шиферная, система теплоснабжения печная, состояние дома – «исправный», признан аварийным – «нет», статус объекта культурного наследия – «да».

Несмотря на оптимизм «неравнодушных граждан, желающих порядка в сфере жилищно-коммунального хозяйства», судьба этого памятника, скорее всего, тоже предрешена.

Как и судьба городской усадьбы И. В. Прокопьева – дома № 100 всё по тому же проспекту Советских Космонавтов. Архангелогородцы ещё часто называют его «домом полицмейстера». Жил ли там полицмейстер – доподлинно неизвестно, но знают его все: очень уж оригинален этот одноэтажный дом с двумя надстройками-«вышками» по краям. Ещё лет пятнадцать назад о нём писали восторженные отзывы гости города, но теперь он буквально зажат между зданиями Морского кадетского корпуса и новостройкой на углу проспекта и улицы Воскресенской. Вместо гордости и оптимизма его современное состояние вызывает лишь чувство обречённости. И самого дома, и нас с вами – тех, кто неравнодушен к истории, к прошлому Архангельска, к пусть немногим, но уцелевшим ещё свидетельствам этого прошлого.

Можно ли их спасти? Бог весть. Оглядываясь на то, что уже утрачено, видя состояние того, что ещё уцелело, трудно отделаться от ощущения бессилия властей в деле «сохранения культурного наследия». Даже здание Коммерческого собрания, перенесённое на Чумбаровку и известное теперь больше как «Марфин дом», выглядит если не заброшенным, то каким‑то неприкаянным – точно. А это памятник не регионального, а федерального значения. Ещё один из самых ярких сохранившихся домов начала прошлого века – особняк Калинина – едва ли не последнее препятствие для расширения проспекта Ломоносова, на углу которого с Поморской улицей он стоит. Надежде, что особняк удастся аккуратно переместить на соседний участок в сторону Новгородского проспекта, осуществиться не суждено: место уже занято новостройкой, которая вроде бы задумывалась как его копия-новодел, но обернулась карикатурой на оригинал.

В 1980‑е один из самых титулованных защитников архангельских памятников говорил молодёжи: «Все памятники здесь снесли десять лет назад. Остались сараи, которые нечего жалеть». Детство его прошло как раз в домах специалистов Севгосморпароходства на Свободы, 24-26. Нужна ли была ему та рухлядь, теперь уже спрашивать поздно.

После пожара на останках дома Брагина появилась надпись, сделанная белой краской: «Огонь поглотил тебя, и последняя часть моей поморской самости умерла вместе с тобой». Трудно понять, чего в ней больше: стёба или искренней сердечной боли…