- Виктор Евгеньевич, в декабре — январе в Архангельской области снялись с налогового учета почти две тысячи индивидуальных предпринимателей: в полтора раза больше, чем за эти же месяцы год назад. В налоговой инспекции, региональном управлении ПФ РФ, правительстве области считают, что ничего экстраординарного не происходит: вместо ИП создаются юридические лица, спрос на патенты, несмотря на их подорожание, не падает и т. д. Насколько, на ваш взгляд, такая оценка ситуации соответствует реальным тенденциям?

— К сожалению, чиновники, отвечающие за государственные финансы (подчеркну — не за экономику), привыкли опираться на статистические данные, которые касаются только предпринимателей и предприятий, работающих легально, а эти цифры далеко не всегда отражают действительное положение дел.

Когда в ноябре 2012 года принимался областной закон о стоимости патентов, в качестве примера для определения потенциальной годовой доходности отдельных видов бизнеса, скажем, производства мебели, нам приводили доходность «Командора» и еще одной фирмы, тоже владеющей значительной долей рынка. Но наряду с такими компаниями существуют десятки мелких. Сотни людей занимаются этим бизнесом «втемную», просто расклеивая объявления на подъездах домов. Они присматривались к патентам — мы могли получить новых налогоплательщиков, но вышло иначе. В Северодвинске, в частности, в январе 2012 года было выдано 280 патентов, в январе 2013-го — всего 80. Признаться, я не предполагал такого провала.

«Снялись с учета, встали на учет» — все это виртуальные цифры. Работал, допустим, некто Иванов, содержал 5-10 человек персонала. Пусть даже «белая» зарплата составляла 8 тысяч рублей, а реальная 20, с этих 8 тысяч НДФЛ в бюджеты шел. Сейчас он отказался от статуса ИП, а оформился ли как юридическое лицо или перешел на «черные» схемы — неизвестно. Полагаю, что тысячи людей в Архангельской области лишились официальной работы. 

— В чем суть поправок в областной закон о применении патентной системы, которые вы предлагали, и почему они не были поддержаны вашими коллегами?

— Три года назад, когда патентная система налогообложения обсуждалась как составляющая «упрощенки», наш комитет бился с Правительством Архангельской области за то, чтобы ставки по патентам были, можно сказать, символическими. Для сельских муниципальных образований их установили еще меньше, чем для городов и районных центров.

Когда патентная система стала отдельным специальным налоговым режимом, мы уже не можем, во-первых, дифференцировать ставки, во-вторых, предусмотреть базовую доходность меньше, чем установлено федеральным законодательством: минимальный порог — 100 тысяч рублей.

Прежде чем предлагать поправки в областной закон, мы запросили данные в налоговой, консультировались с представителями мэрии Архангельска и администрации Северодвинска. Очевидно, что местные власти боялись выпадающих доходов, и расчеты были сделаны так, чтобы города ни копейки не потеряли.

Мы практически не спорили по тем позициям, которые касаются торговли, сдачи имущества в аренду, перевозки пассажиров легковым и автобусным транспортом и других наиболее доходных видов бизнеса — по ним стоимость патентов поднять было можно. Решались скорее социальные вопросы: какие ставки установить для предпринимателей, занимающихся бытовым, транспортным обслуживанием и т. п. Получалось, что для них возможно безболезненно оставить «минималку».

Однако правительство области по абсолютно непонятным для меня причинам предложило корректирующие коэффициенты, которые увеличивали стоимость патентов по большинству видов деятельности. Даже по тем, которыми легально в Северодвинске,  Архангельске и окрестностях вообще никто не занимается — в частности, транспортировкой грузов водой в труднодоступные населенные пункты. Практически на каждой сессии, особенно в период весенней и осенней распутицы, мы обсуждаем эту проблему и одновременно поднимаем стоимость патента почти в восемь раз! Для меня это показатель того, что разработчики законопроекта совершенно не думали ни о качестве услуг, ни о создании рабочих мест, а исключительно о том, чтобы получить какие-то деньги в бюджет. Ставки приняты запредельные. Ходит высокопоставленный чиновник правительства в некий элитный косметический салон, считает, что его владелец зарабатывает сумасшедшие деньги, и проецирует это на на всю Архангельскую область — такое складывается впечатление.

— Планируете вернуться к этому вопросу на одной из ближайших сессий областного Собрания депутатов?

— Чаще всего на результаты голосования решающее влияние оказывает мнение коллег из профильного комитета. Применение патентов на территории области на заседаниях бюджетного комитета обсуждалось аж трижды: такого на моей памяти еще не было. Консолидированное решение принято. Конечно, мы вернемся к вопросу о снижении ставок, когда получим полную информацию по итогам первого квартала 2013 года, но за успех не ручаюсь.

Весьма вероятно, что министерство финансов сообщит, что областной бюджет ничего не потерял. Скажем, из каждых десяти предпринимателей, работавших по патенту, остался один, но ставки-то повышены, деньги в казну идут. А то, что люди остались без работы, снизились поступления по НДФЛ — этого никто анализировать не будет.

— Со ставками, принятыми по патентам в других регионах, сравнения проводились?

— Естественно. Кстати, даже в Москве практически по всем видам предпринимательской деятельности сохранена базовая потенциальная доходность в 100 тысяч рублей в год.

В масштабах области тоже есть с чем сравнивать: сегодня в одинаковых условиях находятся и предприниматель-стоматолог, чей кабинет расположен, скажем, на Троицком проспекте в Архангельске, и тот, кто работает в деревне Вожгора Лешуконского района. «Географический» фактор, на мой взгляд, должен учитываться обязательно.

С точки зрения потребителя, главный ориентир — цена. После принятия областного закона мне позвонили из дома быта «Ветеран» в Северодвинске — это структура городской ветеранской организации, арендующая помещение у муниципалитета. Там работают предприниматели, которые оказывают услуги пенсионерам: парикмахерские, по ремонту обуви и другие. Цены были совершенно не рыночные — раньше патентная система  позволяла держать их на низком уровне. Теперь не исключено, что они увеличатся вдвое. И речь, повторюсь, идет даже не о Лешуконском — о Северодвинске.

—  Как вы оцениваете шансы регионов добиться изменений на федеральном уровне?

— Даже если в отдельно взятой Архангельской области ставки по патентам будут пересмотрены, а страховые взносы на федеральном уровне нет, наше «половинчатое» решение особой роли не сыграет. Время уходит, люди сдают свидетельства предпринимателей.

Совместно с «Опорой России» мы готовим обращения в Правительство РФ с конкретными цифрами. Это не локальный процесс — сбор подписей идет по всей стране. Очень хотелось бы надеяться, что страховые взносы снизят и это решение будет иметь «обратную силу», т. е. действовать с 1 января 2013 года.

Скорее всего, ставки 2012 года возвращены не будут, но мы рассчитываем хотя бы на их индексацию не выше уровня инфляции. Иначе это напоминает сомнительную игру: мол, было 14%, стало 34%, а теперь «идя навстречу трудящимся, мы снизим общую сумму страховых взносов, скажем, до 30%».

Общая политика должна соответствовать принципам поддержки малого бизнеса на местном уровне. Во многих регионах введены гранты на открытие собственного дела, субсидируются  процентные ставки по кредитам и лизинговым платежам, а потом государство — раз, и пыльной подушкой по голове: все, что дается, по сути, отбирается за счет повышения страховых взносов и налогов. Это лишь имитация господдержки.