Режиссер по-своему рассказал историю арабского мальчика Момо, живущего в подпольном приюте для детей, чьи матери «борются за жизнь» на парижских улицах под покровительством сутенеров. За регулярную плату заботу о незаконных детях разных национальностей (есть среди них и мусульмане, и евреи, и африканцы) берет на себя старая еврейка мадам Роза, пережившая немецкий концлагерь. Больная и немощная, в прошлом она и сама была видной красавицей, имевшей множество «клиентов». Вопреки всему, именно в этих нечеловеческих условиях зарождается чистая вера главного героя в единственный постулат, существующий вне какой-либо религии: «Надо любить».

«Когда идет создание сценического произведения, литературное при этом уходит, на его основе возникает другой объект, – уверен Илья Мощицкий, привыкший к различным театральным экспериментам. – Очень важно суметь разрушить произведение, сохранив его краеугольные камни, и построить на них новое здание».

В отличие от текста романа Эмиля Ажара (за который писатель получил Гонкуровскую премию), где читатель узнает подробности жизни в эмигрантском квартале Парижа со слов ребенка, в спектакле молодежного театра зритель встречается с его взрослым двойником. Еще в детстве решив «никогда не быть нормальным», выросший Момо предстает перед зрителями в экстравагантном образе: яркий макияж, крупные украшения, вызывающий красный маникюр и туфли на шпильках недвусмысленно выдают в нем человека, бросающего вызов «нормальности».

Этот подробный, отточенный образ создает Степан ПОЛЕЖАЕВ. И хотя его персонаж практически не встает с кресла, он словно магнит притягивает и концентрирует вокруг себя все действие. Отстраненная манера артиста органична – само произнесение текста и констатация фактов из прошлого порождают сильную эмоцию. Не случайно актер все время находится под прицелом камеры, установленной на сцене: она фиксирует крупные планы и транслирует их на экран. Презрительно искривленный рот и перемешанное с горечью сомнение во взгляде – похоже, что их обладатель не дает окружающему миру никаких шансов…

Спектакль звучит как воспоминание-исповедь о том, что давно прошло. Вспыхивают картины из детства, возвращая к жизни то одних, то других персонажей, которые встречались Момо на пути его взросления. В этом калейдоскопе детских впечатлений, где реальные события перемешиваются с воображаемыми, мадам Роза – вовсе не растолстевшая старуха, которой тяжело подниматься на седьмой этаж, а молодая женщина в красных туфлях на высоком каблуке и с белыми цветами в распущенных волосах (Евгения ПЛЕТНЁВА). Только лицо ее с самого начала обезображено умиранием, словно в памяти мальчика перемешались впечатления разного времени и соединились в фантастический образ.

В воспоминаниях взрослого Момо важное место занимает он сам – маленький. Мальчик со светлым, спокойным лицом и внимательными глазами (его играет Егор ЛАТУХИН) все время присутствует на сцене, с ним происходят те события, на которые взрослый двойник смотрит со стороны. Собственный голос ребенок (который наверняка живет в каждом взрослом!) обретает в финале спектакля – чтобы произнести главные слова о любви.

Нарочито замедленный ритм спектакля заставляет всматриваться в самую глубину, сущность человека. Время кажется осязаемым: физически ощущаешь, как оно проходит, протекает сквозь пальцы. Так происходит погружение в сознание героя. Не напрасно в спектакле много пластических вставок, напоминающих ускоренную перемотку кинопленки: воспоминания можно повернуть вспять, как эпизоды фильма на студии дубляжа… Сценография, которую придумал художник Сергей КРЕТЕНЧУК, отсылает к первозданной природе. В пространстве, декорированном обоями с изображениями диких животных (зебры, жирафа, львов), актеры часто двигаются по-звериному. Яркие костюмы с блестящими деталями дополняют художественное решение, в котором аналогии с животными миром вступают в противоречие с искусственностью выдуманных человеком форм. Дикие, нутряные проявления человеческой природы прорываются сквозь условности.

Доктор Кац (заслуженный артист РФ Илья ГЛУЩЕНКО) не раз повторяет, что Момо – «очень чувствительный» ребенок, который никогда не будет таким, как другие. Он мечтает написать своих «Отверженных», хочет никого не бояться и никогда не убивать людей. Каким он должен стать в мире, где по-настоящему люди пугаются только смерти, просто потому что «жизнь не пахнет»? Режиссер предлагает свой вариант ответа на этот вопрос и задает его зрителям. Крупными буквами на экране, куда проецируется изображение взрослого Момо, словно спешащей рукой по стене нацарапано: «уродство» и «так не должно быть».

Может ли эта история погружения в иное и неправильное подсказать выход из тупика, где каждому не хватает внимания, если привычный, нормальный мир без очевидных отклонений оказывается еще более жестоким и отталкивающим?.. Вопрос, который сегодня самое время задать друг другу.

Прямая речь

Илья МОЩИЦКИЙ, режиссер, лауреат театральной премии «Прорыв» (Санкт-Петербург):

– Для меня не бывает постановки без эксперимента. Эксперимент – это некая проба с неизвестным исходом. Факторов неизвестного очень много: это и сам материал, и люди, которые в него входят. Что получится от столкновения всех выразительных средств и компонентов, никто не знает. Каждая репетиция вносит коррективы в процесс. Это хаос, который мы постепенно приводим в какую-то форму. Причем хаос здесь играет решающую роль, и его нельзя бояться. Когда я прочитал произведение, у меня родилась некая фантазия, идея. Но по пути она трансформировалась, сталкиваясь с новыми соавторами. Лучший результат для меня – когда у артистов возникает ощущение, что это их сочинение, а я лишь запустил эту реакцию. С Архангельским молодежным театром мне было интересно вступить в соавторство, потому что я вижу: здесь люди готовы к разным спонтанным, иногда странным идеям, возникающим у режиссера.