Режиссер из Санкт-Петербурга Илья Мощицкий уже известен нам по своим постановкам в Архангельском молодежном театре «История одного города» и «Вся сладость жизни». 

С первых минут действия перформанса «Дуб Майкла Крейг Мартина» становится понятно, что это не столько спектакль, сколько психологический эксперимент. На роль перформера, который в течение часа с небольшим будет выполнять различные действия под руководством режиссера, выбирается один из зрителей. Его предупреждают: если вы приняли решение, пути назад уже нет, но при этом в любой момент спектакль может быть прекращен по желанию вышедшего на сцену. Интересно, что новый опыт получает как непосредственный участник-перформер, который находится в прямом контакте с режиссером, так и наблюдатели – зрители. 

На сцене – только три стула, таз с водой, кувшин; в отдалении — стол, за которым вскоре займет свое место режиссер. На экране, расположенном над сценой, представлена инсталляция: это стакан с водой, который стоит в одном из залов галереи Тейт в Лондоне. 

После выбора перформера из зрителей – в Архангельске им стала тележурналист Инга РУДАКОВА, причем это пока единственный случай участия женщины в перформансе – режиссер зачитывает фрагменты из вопросов и ответов, которые в галерее расположены по обе стороны объекта. Из этих фрагментов и следует доказательство того, почему стакан с водой – это взрослое дерево дуба.

«Тебе не нужно ничего играть» – просьба, которая, пожалуй, является главным правилом действа. Для начала перформер повторяет за режиссером самые простые фразы и задает вслед за ним вопросы, ответы на которые вводят в предлагаемые обстоятельства происходящего. 

Спокойный и вкрадчивый голос режиссера сосредотачивает внимание и завораживает — так он входит в доверие к человеку, с которым вступает в контакт. Постепенно понимаешь, что на твоих глазах происходит постановка спектакля, основой которого стала пьеса британского драматурга Тима Крауча «Дуб». У перформера в это время происходит знакомство с персонажем и его историей, в которой много болезненного и трагического, постепенно он присваивает себе чувство потери близкого человека и вины, переживая состояние встречи со смертью. 

«Слушай, что ты говоришь» – еще одно правило перформанса. Через повторение фраз, вслушиваясь и вчитываясь в текст, участник погружается в смыслы. Включение в процесс происходит и через физические действия – например, игру на невидимом пианино. Это действие по сигналу режиссера повторяется до и после внимательного слушания текста, относящегося к персонажу, и второй вариант оказывается эмоционально более напряженным. Кажется, что для перформера игра на музыкальном инструменте абсолютно реальна, и вопрос о том, как соотносятся то, что мы видим, и что есть на самом деле, становится одним из основополагающих. 

Возникает в этом психологическом эксперименте и тема манипулирования сознанием через человеческое восприятие. Так, разоблачается работа простейших театральных механизмов, когда в руки перформеру дают коробку со старыми вещами, принадлежавшими, как пояснил режиссер, погибшей девочке, в смерти которой по сюжету виновен герой. Участнику спектакля предлагают хотя бы на минуту сосредоточиться на каждой из этих вещей, почувствовать их энергетику. В это время включается мелодраматическая музыка, и фантазия дорисовывает картинки «жизни» игрушки, заколки для волос, сломанного веера... Несмотря на то, что вещи - простой реквизит и не имеют отношения к трагической истории, момент производит сильное впечатление и на перформера, и на зрителей. 

В продолжение темы зрителям предлагается еще одно «упражнение»: осознать, что человек, сидящий на сцене и являющийся объектом нашего наблюдения, одновременно наблюдает за нами. И в этом же времени и пространстве происходит еще множество явлений, на которых не сфокусировано наше внимание. Например, каждый может выбрать, за кем наблюдать: за персонажем, потерявшим дочь и вышедшим на сцену, чтобы понять, как ему жить дальше, или за перформером, решившим принять участие в спектакле ради нового опыта? По утверждению режиссера, в одном человеке на сцене на самом деле присутствуют два. 

По сюжету пьесы перед героем стоит задача поверить самому и убедить свою жену в том, что их погибшая дочь стала деревом дуба: произошло не полное ее исчезновение, а физическое воплощение в другом живом объекте. При чем же здесь перформанс «Дуб Майкла Крейг Марина»? Если мы можем поверить в то, что ушедший человек воплотился в другом явлении природы, например в дубе, мы подтверждаем существование как минимум двух реальностей – все зависит лишь от точки зрения на предмет и его сущность. Как и в инсталляции со стаканом. 

Перформанс Ильи Мощицкого не только позволяет получить новый опыт, но и внутренне проработать болезненные темы и ситуации, от обдумывания которых мы обычно стараемся уклониться. Тем не менее и это – игра, которая лежит в основе любого театрального явления. 

Фестиваль продолжится 30 октября постановкой «Магда» по пьесе Майкла Ардитти: спектакль о последних днях супругов Геббельс в бункере Гитлера представит «Плохой театр» из Санкт-Петербурга.