- Наталья Викторовна, когда вас избрали председателем Архангельского отделения Союза театральных деятелей, что-то изменилось в вашей жизни? Какие цели стояли перед вами в тот момент?

- Главным для меня было – объединить актеров всех наших театров. И речь идет не просто о взаимодействии с театрами, важна личностная работа с каждым человеком. Надо разговаривать с людьми от души, и тогда все встанет на свои места. Когда я говорю актерам: «Ребята, я вас люблю», это правда, это искренне. Мне нравится, когда я отношусь к человеку хорошо и от него тоже есть отдача. Это и работа, и жизнь одновременно.

Можно сказать, что в последнее время я стала больше общественным деятелем, хотя в целом для меня привычно быть организатором. Я всегда была в лидерах в классе, и в пионерском лагере занималась комсомольской работой. Тогда произошел смешной случай: я еще не была комсомолкой, а меня уже избрали комсоргом.

- Актерская профессия помогает в выстраивании взаимоотношений?

- Иногда мне кажется, что моя работа – какая-то увлекательная игра. Может быть, если бы я не была актрисой, мне было бы сложнее. Но вообще, мы же ведь все играем: носим какие-то маски и присваиваем роли. Я даже не знаю, когда человек сам себе принадлежит, сам в себе находится. Недавно я прочитала дневники Рины Зелёной, и мне очень понравились ее слова о том, что надо писать дневники, отбросив ложное представление о том, что их кто-то будет читать. Просто для самого себя. Когда через несколько лет будете читать, вспомните происходившее с вами от и до: факты, встречи с людьми, разговоры, мероприятия...

- А вы сами ведете дневник?

- Много раз за него бралась. Начинала вести дневник, когда мне было плохо. Чаще всего я забываю плохое, но переживания остаются на бумаге. Есть еще актерские тетради – раньше мы переписывали роли от руки. Первая моя роль, переписанная от руки, – Ирина в пьесе «Три сестры» Чехова. Потом были «Синие кони на красной траве» Шатрова. У меня эти тетрадки до сих пор остались. Когда на юбилей Архангельского отделения СТД приезжал Александр ФИЛИППЕНКО, он сказал одну удивительную вещь: на репетициях спектакля с режиссером Кириллом СЕРЕБРЕННИКОВЫМ он единственный записывал за ним. И тогда я подумала - вот почему есть такие гениальные люди, по-настоящему преданные своей профессии.

- В рамках празднования 80-летия Архангельского отделения СТД в феврале прошло много мероприятий: «Пять вечеров с мастерами сцены» в библиотеке им. Н.А. Добролюбова, проект по современной драматургии «Эхо Любимовки», фестиваль самостоятельных актерских работ. Какие планы на ближайшее время?

- Мы начали работу над возрождением региональной премии в сфере театрального искусства имени народного артиста СССР Сергея Николаевича ПЛОТНИКОВА. Он двадцать лет был председателем Архангельского СТД, многие его звали «батя» или «дядя Сережа», и в городе его все знали. Это и правда был человек-глыба – в старых фильмах смотришь и любуешься. Возобновление этой премии, которая вручалась артистам в 2000-е годы, влечет за собой ниточку из прошлого. Вручая премию самым достойным артистам сегодня, мы будем вспоминать наших уже ушедших народных и заслуженных артистов. Это будет обращение к корням, истокам, учителям - история про связь прошлого, настоящего и будущего.

Кстати, саму идею возродить премию предложил на тот момент действующий губернатор Архангельской области Игорь ОРЛОВ на нашем юбилейном вечере. Несмотря на то, что большая часть граждан отрицательно отзывается о его деятельности, надо сказать, что он старался вести диалог с культурой, поддерживал фестивали, и при его поддержке интересно прошел Год театра. Игорь Анатольевич всегда откликался на наши предложения.

- Для вас театр начался много лет назад с экспериментальной студии Виктора ПАНОВА…

- Я не собиралась быть актрисой. Совершенно случайно попала в студию, и меня увлекла ее романтическая атмосфера. Мы все были молодыми: влюбленности, песни под гитару, стихи, запрещенная литература, капустники… И интересные люди. Мы занимались в студии каждый день. При этом кто-то работал, кто-то учился, и у нас проходили даже ночные репетиции. В то время главными для меня были какой-то азарт и преданность сцене. Виктор Петрович только окончил режиссерский факультет Щукинского училища, и мы много репетировали — делали этюды к образам, по предлагаемым обстоятельствам, писали внутренние монологи. Как говорят, актеров делают роли. Все то, что у меня сейчас есть, приобретено с опытом, который начинался еще тогда. И сейчас иногда хочется окунуться в какую-то роль, чтобы вывернуть себя наизнанку, чтобы был полет...

- Вы находитесь внутри театрального процесса, работаете в новых спектаклях с разными режиссерами, которых приглашают на постановки в Молодежный театр. Вам интересно с ними?

- Конечно интересно! Они все очень умные, каждый по-своему. Например, Максим СОКОЛОВ («Папа встретит меня в L.A.», «Месяц в деревне», «Пьяные». – Прим. ред.) – строитель спектакля, который он собирает по кирпичикам, углубляясь и не отвлекаясь на другие темы. А Илья МОЩИЦКИЙ («История одного города», «Вся сладость жизни». - Прим. авт.) – режиссер-философ, и манера репетиций у него очень специфическая. Для него важно и физическое существование актера, и его воображение. Репетиции и спектакли Мощицкого – это всеобъемлющий поток, который он направляет в какое-то русло… Здесь должна работать какая-то психосоматика. Актеру нужно нырнуть, попасть в этот поток и плыть, ни о чем больше не думая.

- Сегодня не возникает сомнений, что театр в вашей жизни все-таки не случаен. Вы можете дать совет, как почувствовать, что выбранный путь – тот самый, единственно верный?

- Я думаю, что это зависит от окружения, близкого круга. И, мне кажется, все-таки от случая, который на самом деле не случаен. Там, наверху, нас куда-то ведут. Иногда в жизни появляются знаки, которые нужно считывать. Может быть, это интуиция… Так я поступила в пединститут на филологический факультет, и однажды в разговоре с ребятами сказала, что я – лучший чтец на курсе. Мне возразили: «Тебя не возьмут в театр!» И я просто на спор пошла в студию.

Сейчас понимаю: если бы этого не сделала, не встретилась бы с Виктором Пановым, не прожила бы с ним 28 лет, не родила бы наших детей... И если бы я не была с Виктором Петровичем, не осталась бы в театре. Я ему очень благодарна за то, что он меня воспитал как личность. Оглядываясь назад, вижу юную девочку, ничего не умеющую, не понимающую, что такое театр. Как говорится, ни петь, ни танцевать. Все, что есть сейчас – труд и опыт.

В студии были одаренные ребята. Постепенно все начали развиваться, пришли молодые Илья ГЛУЩЕНКО и Виктор БЕГУНОВ, и мы начали ставить «Самоубийцу». У нас был один неплохой парень, но у него обнаружился свой «потолок» – не хватало сил, таланта, органичности. И он мне однажды сказал: «Смотрю на эту молодежь и думаю, как им все просто дается. А я как Сизиф, таскающий камни». Ему было тяжело, и он решил завязать с театром. И я бы, наверное, тоже ушла, не успев поверить в свои силы. Но рядом был Виктор Петрович, и мы шли дальше.

- Существует стереотип, что внутри театрального коллектива часто идут интриги, возникают конфликты. Вы в театре сталкиваетесь с какими-то обидами или недопониманием?

- Нужно обладать здравым умом и объективной оценкой себя самого. Есть такой анекдот. Разговаривают две актрисы, и одна у другой спрашивает: «Как я сегодня играла?» – «Ну, как-то не очень» – «Нет, я же серьезно тебя спрашиваю!» Актеры как дети – обижаются до слез и мирятся через пять минут, выходя на сцену. Нам нельзя жить сиюминутными обидами, надо их отпускать. Иначе невозможно ни репетировать, ни играть спектакли. Я уверена, что мне повезло с коллегами, с театром. Все приезжие режиссеры говорят: у вас семья. Так и есть. В каждой семье бывает и хорошее, и плохое. Но мы – семья в самом хорошем ее проявлении.

- Вам приходилось переживать моменты отчаяния, которые трудно было преодолеть?

- Мне было всего 22 года, когда не стало мамы. Пока я жила с ней, была как за каменной стеной и мир виделся в розовом цвете. После ее ухода я поняла и увидела другую жизнь - грубую, несправедливую, где друзья становятся предателями... Я переживала тяжелый период, приходили даже мысли о самоубийстве, и один раз я даже была близка к их осуществлению… И сейчас вижу и ощущаю эту картину: зимняя ночь, свет фонаря, хлопья снега, тишина... Но пришла мысль – все еще будет. Нельзя культивировать горе, жить в неудачах, неприятностях, огорчениях, ссорах, гневе. Все эти отрицательные эмоции не надо задерживать в себе, потому что тогда они на тебя самого действует разрушающе.

Я воспринимаю жизнь в данный момент – так, как она сейчас течет. Не сожалея о прошлом и не загадывая о будущем. Эти две субстанции нам неподвластны абсолютно. И если сегодня задача поставлена перед тобой – ты ее выполняешь, действуя по силе своих возможностей и своего характера.