В своем интервью «Нечестная конкуренция - условие для скрытой приватизации» отраслевой министр продемонстрировал не только собственное видение, но и своеобразную логику оправдания своих слов и поступков. На основании всего им изложенного, к сожалению, складывается впечатление, что министр не знает и не понимает ни политических, ни правовых, ни экономических реалий, в которых сейчас живет и функционирует вся страна и отрасль здравоохранения в частности.

А реалии эти таковы: существующая модель здравоохранения не соответствует требованиям времени и не может удовлетворить потребности общества в медицинской помощи. Государству приходится постепенно, эволюционным путем (поскольку революционных вариантов в нашей истории уже было предостаточно) менять законодательство в сфере охраны здоровья с той целью, чтобы в центре общественных отношений в здравоохранения был поставлен именно пациент. Чего на сегодняшний день нет и что в свою очередь, создает огромную социальную напряженность.

В настоящий момент, государство само себе продает (через государственные учреждения здравоохранения) и одновременно само у себя покупает (через фонд ОМС) продукт (медицинские услуги), предназначенный гражданам. Граждане же находятся за пределами этого финансово - бюджетного контура и ни как не могут влиять на него - действует принцип «Бери, что дают!». Основанные на несобственном имуществе, учреждения здравоохранения находятся в имущественной принадлежности государству. В качестве получателей средств государственной казны (вне зависимости бюджет это или фонд ОМС) - учреждения здравоохранения призваны эти средства освоить (вне зависимости от конечного результата работы медиков), т.е. потратить, хотя бы и по предписанным целям (в соответствии со структурой тарифа ОМС). Для этих целей пациенты – ничто!

Если бы деятельность учреждений здравоохранения заключалась только в написании бумаг безотносительно чаяний и запросов пациентов, принципиально ничего не изменилось бы.

Сейчас государство (через ТФОМС) фактически покупает у медицинских учреждений здравоохранения хорошую отчетность, а не медицинскую услугу. Мнение пациентов никого не интересует. То, что при таких правилах игры кто-то кого-то лечит, – это ошибка системы и тот самый человеческий фактор, горизонтальный серый рынок, на котором больные иногда все-таки находят тех, кто готов их лечить за совесть или за деньги. Минздрав же по бумажным массивам судит об эффективности работы своих подведомственных учреждений. Пациенты в отчетах упоминаются лишь в качестве статистических единиц, а не субъектов целевой аудитории. Целевая аудитория государственным учреждениям здравоохранения в принципе безразлична, поскольку размер выделяемых из казны для освоения средств зависит только от расчетных нормативов этой аудитории. И в самом деле, когда, например, с трибуны звучит доклад министра здравоохранения Архангельской области или директора ТФОМС, то все вроде бы выглядит очень замечательно, от зубов отлетают заученные цифры и казенные формулировки. Но, как известно, от многократного произнесения слова «сахар» во рту слаще не становиться! В результате, как точно было отмечено депутатом Госдумы РФ Еленой ВТОРЫГИНОЙ: «Вся область уже стонет от нашего здравоохранения…»

Именно эту проблему и хочет сейчас решить федеральный центр, поскольку сложившаяся ситуация не может устраивать и не устраивает ни государство, ни общество, она устраивает только лишь отраслевую бюрократию, оседлавшую финансовые потоки направляемые в здравоохранение и яростно саботирующую любые изменения законодательства проводимые в отрасли.

Так, например, в своих высказываниях министр здравоохранения Архангельской области открыто говорит о том, что его не устраивает введенное 326 и 323 федеральными законами право пациента на выбор медицинской организации и врача: - «Сейчас у пациента такое право есть. И это – первый механизм формирования проблем…», т.е. для министра право выбора пациентом медицинской организации это проблема. А давно ли он общался с пациентами? Знает ли он, а что является проблемой для самих пациентов и как они реализуют это свое право выбора медицинской организации? По моему мнению, если бы общался, то услышал бы однозначный и жесткий ответ – а выбирать-то практически не из чего!

На самом деле проблема в том, что чиновничий аппарат как будто бы давно живёт своей, отдельной от медицины жизнью, изобретая вводные, которые искажают и калечат лечебный процесс и ни как не защищают права и интересы пациента. Недаром ещё в XIX веке Н.И Пирогов произнес свою сакраментальную фразу: «Нет в мире хуже сволочей, чем генералы от врачей». Высказывание великого русского хирурга свидетельствует о том, что проблемы с отраслевой бюрократией в России были во все времена и медицинскому сообществу, впрочем, как и сообществу пациентов необходимо быть готовым к борьбе с этим явлением, отстаиванию и защите своих прав. Это актуально и в наше время, поскольку сегодня самодурство региональных чиновников от здравоохранения стало мощнейшим фактором, блокирующим попытки любых системных преобразований в отрасли.

Второй проблемой для областного министра, как, оказалось, являются решения арбитражных судов, которые в соответствии с конституцией РФ защищают право пациента на получение гарантированной медицинской помощи. Он ссылается на то, что одна из частных клиник реализовала это право пациентов в полном объеме и таким образом превысила установленные объемы медицинской помощи. При этом он лукаво умалчивает, что объемы должны быть определены в соответствии с потребностью населения в данном виде медицинской помощи, а эту потребность областной Минздрав никогда не считает и методики расчета таковой у него даже не имеется. Поэтому объемы им берутся с «потолка» и реальной потребности они никак не соответствуют. Спрашивается, при чем здесь тогда решения арбитражных судов, которые в итоге по факту только восстанавливают справедливость.

Дальше больше: областной министр (с чьей-то нелепой подачи) назвал эту ситуацию геноцидом! Мол, здесь заплатили, а в других местах денег якобы не хватило и тут же не моргнув глазом, признается, что да, вернули в Москву 263 млн. рублей, якобы не смогли потратить. Так все-таки «не хватило» или «не смогли потратить»? В итоге, господин министр вообще расписался в собственном бессилии, сославшись на то, что у него «…нет прямого механизма регуляции объемов» и таким образом косвенно подтвердил, что ситуацией в отрасли он не управляет.

Практически все сказанное министром основано на сплошной подмене понятий и практически везде он противоречит сам себе. Так с одной стороны он говорит о том, что «…ресурс докторов в амбулаторном звене у нас недостаточный. Дефицит врачей – некому оказывать помощь – услуга не оказана – деньги не получены», а с другой набрасывается на несчастного индивидуального предпринимателя – врача общей практики одного из районов области, который якобы приписал к себе всех студентов в селе (интересно, сколько их там всего?) и таким образом «…может вообще обрушить всю систему планирования оказания помощи».

Общеизвестно, что «воды в сите не унести», если система областных, подведомственных Минздраву учреждений здравоохранения представляет из себя «тришкин кафтан», то понятно, что помощь жителям области оказана не будет, деньги платить будет некому и не за что (это в случае отсутствия приписок). Деньги просто утекут из нашего региона, что мы в принципе сейчас и наблюдаем. Надо искать варианты для тех, кто готов эту помощь оказывать и создавать для них все необходимые экономические условия. По-другому просто не получится, но, похоже, министр всего этого не понимает или не хочет понимать..

В этой ситуации Минздрав демонстрирует синдром «собаки на сене»: и сам не могу и другому не дам! Нет врачей в государственных поликлиниках, некому оказывать медицинскую помощь в районах области - ну и ладно, но частнику объемы все равно не отдам, а деньги верну в Москву. Совершенно очевидно полное отсутствие логики и здравого смысла. Вместо того, чтобы повсеместно поддерживать стремление врачей общей практики к индивидуальному предпринимательству и к экономической заинтересованности в результатах своего труда (в Европе 90 процентов врачей общей практики - это индивидуальные предприниматели), министр выдает «волчьи билеты» единицам отважных, действующим на свой страх и риск.

Далее Антон Александрович, произносит страшные слова о скрытой приватизации и что этому его якобы научили «…в школе медицинского бизнеса в Кельне».

Что может услышать российский чиновник, зашедший на экскурсию в немецкую школу медицинского бизнеса? Да все что угодно, но только не о скрытой приватизации. Все дело в том, что Германия страна, здравоохранение которой основано на частном медицинском бизнесе (вдумайтесь только в само название учебного заведения, в которое попал наш министр - школа медицинского бизнеса!). В Германии никогда не было такого явления, как государственные учреждения здравоохранения, созданные на несобственном имуществе и уж тем более ни кто и ни когда их не приватизировал, ни явно, ни скрыто.

Какую приватизацию он подразумевал? С какой целью это было сказано? Я не думаю, что с целью личного пиара министра и сравнения себя с нашим великим земляком М.В. Ломоносовым, который тоже в свое время учился в Германии. Видимо, все же сказано это было для того, чтобы вызвать у аудитории рефлекторный, ассоциативный страх от тех негативных событий 90-х годов эпохи Гайдара – Чубайса, которые пережила вся страна - так сказать, попугать обывателя. Хотя, если не судить строго, то причины, на самом деле, здесь могут быть разные, может быть Антон Александрович попав в школу медицинского бизнеса - в чужеродную для себя среду - чего-то испугался и понял что-то не так, может, просто услышал незнакомые слова, а может, не в совершенстве знает немецкий язык, да мало ли чего еще. Но, в любом случае сказано это было явно не к месту и не в тему, так как ни в одном федеральном программном документе, касающемся развития здравоохранения РФ таких слов как приватизация даже не упоминается. Да и в Германии за отсутствием надобности, этими терминами тоже почти никто не пользуется.

Резюмируя вышесказанное, можно сделать общее заключение: прикрываясь мифологией угроз частной медицины в рамках идеологических клише прежнего времени, министр хочет оправдать неудовлетворительные результаты работы вверенной ему отрасли и ненавязчиво указать на тех, кто якобы мешает ему работать и является скрытым виновником сложившейся ситуации. Сам же он очень хочет смотреться в глазах всей аудитории ярым государственником и рьяным защитником общественных интересов. Может быть, это и так на самом деле, но только выглядит крайне нелепо, как по форме, так и по содержанию.