— Любовь Викторовна, почему вы не стали публиковать доклад? В нем много любопытных фактов. Например, тот, что мужчин-продавцов у нас приглашают на работу со средним окладом 10,5 тысяч рублей, а женщин — менее 8 тысяч. На руководящих постах в органах исполнительной власти Архангельской области доля женщин составляет всего 18% — вы называете это «очевидным неравенством» возможностей.

— Рада, что возник интерес прессы, но это только первый шаг: мы лишь собрали и проанализировали информацию. Что касается представительства женщин во власти, в Архангельской области еще не все так плохо. Тем не менее до среднего соотношения мужчин и женщин на руководящих постах, которое в ведущих странах считается фактором стабильности, мы пока не дотягиваем.

Давайте называть вещи своими именами: в России «мужское общество» и мало что здесь меняется. Многое говорится, в том числе и на государственном уровне, но, когда дело касается конкретных назначений, все становится очевидно.

И дело совсем не в том, что у нас нет квалифицированных специалистов-женщин на эти должности. Между тем я не сторонница введения каких-либо квот: человек должен находиться на посту, если соответствует ему по профессиональным и личностным качествам.

— Что вы скажете о кадровых решениях губернатора?

— А где по общепринятым представлениям в правительстве региона могут работать женщины? Как правило, в «социалке», культуре. Лично я не согласна, что женщина может рассчитывать только на этот спектр должностей. И обратите внимание на нынешний состав руководителей министерств: женщинам доверены такие серьезные направления, как финансы, развитие местного самоуправления, имущественные отношения... Баланс, как минимум, соблюден. Думаю даже, что сейчас женщин в правительстве области стало больше.

— И все же гораздо меньше, чем на уровне администраций городов и поселков.

— Я не говорю, что где-то легко, но проблем на муниципальном уровне объективно больше, а денег меньше. Кроме того, местная власть ближе к людям. Полагаю, что в таких условиях большую жизнестойкость, выдержку, умение распоряжаться даже «тощим кошельком» проявляют женщины. Помимо всего прочего, есть такое обстоятельство, как алкоголизация мужской части населения, особенно на селе.

— К вопросу о нехватке средств. Иногда складываются ситуации, когда очевидно, что тот же работник районной администрации принимает неверное решение по муниципальному контракту только из-за того, что денег нет, а школу открывать надо, какой подрядчик на ремонт здания появился, такой и ладно. А потом надзорные органы начинают выписывать ему штрафы, по величине почти равные зарплате.

— Я уже более 20 лет живу в Архангельской области и прекрасно знаю, как накапливались эти проблемы. Но все мы смотрим и читаем новости про пожары в домах престарелых, про несчастные случаи с детьми... Во многих случаях имеет место банальное разгильдяйство.

Работая в должности уполномоченного, я даже чаще, чем в бытность депутатом областного Собрания, сталкиваюсь с тем, что ведь предупреждали — и раз, и два, и три: непорядок у вас в такой-то школе или больнице. Надзорные органы не «набрасываются» с предписаниями в течение часа, они тоже идут на компромиссы, но нужно что-то делать. А идя во власть, соизмерять свои способности с тем кругом обязательств, которые на тебя «упадут». Иногда стоит наказывать тех, кто не справился со взятой на себя ответственностью.

Другое дело, что в Архангельской области, выпускающей множество юристов, еще больше финансистов и управленцев, найти хорошего специалиста в любую организацию — огромная проблема. При этом, к сожалению, если кто-то допускает ошибку на руководящем посту, мы чаще занимаемся лишь разбором полетов, а не реальной помощью этим людям в решении возникших проблем.

— Поддерживаете ли вы связь с бизнес-сообществом области? В ваших докладах, включая тот, с которого мы начали разговор, встречаются серьезные упреки в адрес предпринимателей-работодателей.

— В свое время в администрации области я курировала вопросы развития малого и среднего бизнеса. Это сфера рискового предпринимательства. Многие предприятия закрываются, и я всегда очень радуюсь, встречая знакомых, которые держатся на плаву десять и более лет. Мы не предлагаем бизнесу формальное сотрудничество: гораздо лучше, когда помощь идет от души и в свободное время.

Что касается второй части вопроса, очевидно, что владельцы фирм стараются, насколько это возможно, обойти не слишком жесткие нормы закона. Основной аргумент — высокие налоги. Между тем, в сравнении с другими странами, они отнюдь не так велики, как это принято представлять. Второй аргумент — различного рода барьеры. Но мы, к примеру, тоже пытаемся инициировать проверки некоторых субъектов МСБ и встречаем отказы: говорить о чрезмерном давлении со стороны контролирующих органов на бизнес сегодня неправильно.

Так в чем же дело? Приходит, скажем, выпускник вуза устраиваться в частную компанию. Ему говорят: «Сначала пройдете испытательный срок, затем стажировку». В силу своей неопытности он соглашается. Проходит время: ни зарплаты, ни стажа. Более того, поднимая вопрос об увольнении, он слышит в ответ: «Пожалуйста, но вы нам еще должны за обучение». Спасибо прокуратуре области: нас услышали, подобные ситуации стали разрешаться, хотя у предпринимателей все обычно оформлено так, чтобы остаться безнаказанными.

Мы говорим о том, что малый бизнес создает рабочие места, но, если в целях ухода от налогов людей зачастую не оформляют в штат, о каком создании рабочих мест может идти речь?

И вторая сторона вопроса. Государство защищает бизнес, и это правильно, но как же права потребителей? Снимаются ограничения, ГОСТы, сокращается число проверок... В результате, когда люди получают отравления в общепите, попадают под колеса частных «пазиков», выясняется, что все, что требует законодательство, предпринимателями в общем-то сделано.

Напротив моего дома — рынок на Нагорной: согласитесь, грязь там невозможная! Зашла в «Гиппо». Вроде бы элитный по уровню цен и ассортименту супермаркет, а там то же самое. Зато проверок стало меньше. 

— В Архангельской области создан редкий судебный прецедент: удовлетворен иск по дискриминации в сфере труда конкретно по гендерному признаку. Речь идет о ситуации, когда предприниматель без объективных причин выдал нескольким женщин пособие по беременности и родам мелкими монетами.

— Да, владелец салонов сотовой связи посчитал, что женщины-сотрудницы «не согласовали» с ним время ухода в декретный отпуск, и совершил такой вот демарш. Эта история вышла на федеральный уровень, уполномоченный по правам человека в России Владимир ЛУКИН задавал мне вопросы по одной простой причине: жалоб на дискриминацию по гендерному  признаку и, соответственно, судебных прецедентов практически нет. Между тем вы кстати приводили цифры: имеются перекосы и в размере зарплат, и в требованиях по вакансиям.

В чем-то и работодателей можно понять: человек только входит в рабочий процесс, а тут дети, больничные... Но предел цинизму все-таки должен быть.

Мы подготовили документы заявительниц в суд, хотя обычно этим не занимаемся. Я с удивлением и радостью восприняла тот факт, что судья (тоже, кстати, женщина) именно эти наши аргументы приняла сразу. Жаль только, что нарушения «оценены» лишь в три тысячи рублей.

— СМИ часто цитируют и Владимира Лукина, и уполномоченного по правам ребенка в РФ Павла АСТАХОВА. Но насколько велика реальная эффективность института уполномоченного?

— За рубежом омбудсмены имеют очень высокий статус, каждое обращение к ним — событие. У нас в стране, к сожалению, дела обстоят по-другому. Институт уполномоченного сравнительно новый. Даже представители органов власти не совсем понимают суть нашей работы, относят нас к представителям общественности. Меня это не коробит, но хочу еще раз напомнить: институт уполномоченного - независимый и в то же время государственный.

С другой стороны — заявители, которые думают, что мы обладаем огромными возможностями. Это не совсем так. Многие не знают, в частности, что закон не позволяет уполномоченным по правам человека заниматься обжалованием судебных решений. Я не могу дать человеку квартиру, взамен врача поставить правильный диагноз (бывают и такие обращения) и т. п.

Есть сферы, требующие нашего постоянного внимания: это защита прав заключенных и их семей, прав недееспособных по медицинским показаниям людей (в Архангельской областной психиатрической больнице, кстати, с этим большие проблемы) и некоторые другие.  

Мы стараемся работать так, чтобы наши действия не были простой переадресацией жалоб в соответствующие органы. Обычно, когда дело доходит до обращения к уполномоченному по правам человека, заявитель уже безрезультатно проходит кучу инстанций. Зачастую это измученные люди, которые в данной конкретной ситуации уже не способны рассуждать адекватно, и я слушаю их, случается, часами.

Иногда приходится убеждать человека, что он изначально неверно формулирует свою проблему или то, о чем он просит, невозможно. Тогда мы помогаем ему перенаправить свои действия в другое русло. Бывает наоборот: человек отлично «вооружен» документами, знанием законов, и помочь ему решить проблему можно даже одним телефонным звонком.

Если хотите в цифрах, в полной мере разрешаются более 70% ситуаций, частично — около 20%.

Кроме того, уполномоченные по правам человека в любом регионе являются определенным раздражителем для органов исполнительной власти. Мы стараемся участвовать в принятии решений. Сейчас, к примеру, я активно занимаюсь проблемой неисполнения судебных решений по предоставлению жилья в Архангельске и других городах области.

— Как женщине на высоком посту работается с другими руководителями, по преимуществу мужчинами?

—    Легко! Во-первых, многих из них я знаю уже давно — по работе в администрации области, облсобрании. Не было повода сомневаться, что они относятся ко мне с уважением и как к представителю института уполномоченного по защите прав человека в РФ, и как к женщине. Радует, что несмотря на нашу иногда очень жесткую переписку, эти отношения не меняются. Было очень приятно получить недавно в день рождения столько цветов и добрых пожеланий.

Интересные цифры

В Архангельском областном Собрании депутатов пятого созыва 17 женщин (27,4%) и 45 мужчин (72,6%). Наибольшая доля женщин (37,5%) во фракции «Справедливая Россия». Между тем среди депутатов в муниципальных образованиях женщин – 56,4%.

К 38% из предлагаемых в центрах занятости населения области «женских» вакансий предъявляется требование по возрасту – до 30 лет. Средняя заработная плата по имеющимся вакансиям для мужчин — около 12 тысяч рублей, вакансиям для женщин – 6,9 тысячи.