– Ваге Самвелович, без этого вопроса, пожалуй, не обойтись: что вы думаете об идее присвоить новые имена аэропортам?

– Прежде всего, я рассуждаю как руководитель предприятия. В последнее время появляется много благих, хороших начинаний и инициатив, которые требуют денег... Нам пообещали, что серьезных затрат не будет. И на багажных бирках, и в международных справочниках сохранятся прежние коды. Голосование продолжается, лидирует Фёдор Абрамов. Но тогда появляется еще одна А – аэропорт Архангельск имени Ф. Абрамова.

– Интересна судьба пристройки к основному терминалу: почему так долго и что будет в этом стеклянном здании?

– Это терминал свободного назначения, он откроется в апреле 2019 года. Почему долго строится? Все, что мы делаем, оплачивается исключительно из чистой прибыли предприятия, нам никто не помогает. Я руковожу аэропортом восемь лет, и за этот период мы ни разу не брали кредитов.

На моих глазах разваливались серьезные бизнес-проекты: изначально все выглядело красиво, даже финансовая подстраховка была, но – смотришь, а предприятия уже нет. Такое часто встречается, к сожалению. Компания «Авианова», к примеру, хорошо летала, билеты из Архангельска в Москву и обратно за 1800 рублей можно было купить. В итоге в один прекрасный день контрагенты, работавшие по схеме «сначала топливо, оплата позже», заявили: деньги вперед! И... авиакомпании не стало. Чтобы избежать таких рисков, кредиты не берем принципиально. Да, иногда приходили мысли: с кредитом будет легче, возьмем в лизинг технику. Но потом спать тяжелее, а когда плохо спишь, и работаешь соответственно.

Как только появилась прибыль, решили: пока есть деньги, давайте начнем, зачем ждать, когда они обесценятся. И мы принялись за строительство терминала свободного назначения и модернизацию международного терминала – это здание 1950-х годов.

И гостям, и жителям города должно быть просторно и комфортно. В основном здании аэропорта уберем сектор выдачи багажа и продлим стойки для регистрации на внутренние и международные рейсы. Там, где сейчас медпункт (его перенесем в другое место), будет широкий вход в новый терминал. На первом этаже расположатся кафе, магазины, места для ожидания и отдел выдачи багажа. На верхнем этаже будет галерея, из которой откроется вид на летное поле. То есть это своего рода современное продолжение терминала, действующего сейчас.

.

– Еще пару недель назад на привокзальной площади наблюдался «домодедовский» вариант: из-за отсутствия мест на стоянке пассажиры в спешке покидали машины, которые немедленно ретировались в поисках стоянки в округе. Сейчас что-то изменилось?

– Все неудобства, вызванные строительством парковки, позади. Пробки и неприятности пришлось терпеть потому, что кто-то оставлял у нас машины, покидая город на долгое время – вахтовики например. Сейчас установлены шлагбаумы, и места на стоянке всегда есть, полчаса - бесплатно. Долговременная стоянка для 140 машин находится рядом.

Нельзя забывать и о 30-метровой зоне безопасности перед аэропортом: ближе парковать автомобили запрещено. Для общественного транспорта выделена специальная полоса, автобусы высаживают пассажиров прямо у входа в здание.

Мы не ждем сверхприбыли от парковочной системы, просто хотим, чтобы привокзальная площадь выглядела чисто, красиво и удобно.

– В какие города сейчас летают самолеты из Архангельска?

– Летаем во все аэропорты московского аэроузла, чем, например, не могут похвастаться наши соседи. Также выполняем в день четыре рейса в Санкт-Петербург. Можно отправиться в Калининград, если сезон, в Анапу, в Сочи, в Симферополь, в Петрозаводск. Наш партнер «Северсталь» открывает пробный рейс в Череповец. Таким образом, получается достаточно большой выбор по времени, по локации и по ценам. Это сыграло свою роль в увеличении спроса на авиабилеты. В прошлом году мы перевезли 894 тысячи пассажиров, в этом – более 900 тысяч, а в 2019 году ждем миллион. Кроме того, в наших планах полеты в Норвегию.

– Ваге Самвелович, понятно, что сейчас нет речи о восстановлении советской структуры авиаперевозок. Тем не менее, как вы оцениваете перспективы региональных воздушных линий?

– У нас есть концепция развития региональной авиации. Она предусматривает объединение всех аэропортов и авиационных предприятий под единое управление. Местные авиалинии оживают. Еще недавно, казалось бы, мы теряли региональную авиацию, аэропорты закрывались на глазах.

Серьезным сигналом к действию стал крах Котласского объединенного авиаотряда. Аэропорт обанкротился в 2005 году. Организация, которая его выкупила, в итоге его и развалила: самолеты арестованы, здание в безобразном состоянии – такое могли сотворить только вандалы. Хорошо, что нашлись люди, которые по своей инициативе присматривали за этим хозяйством. Аэропорт Архангельск находился в федеральной собственности и не мог ничем помочь.

Тогда наше предприятие стало инициатором интересного проекта – «Аэропорты Поморья»: эта организация начала объединять и восстанавливать заброшенные активы. Конечно, все происходило при поддержке областного правительства. Игорь Анатольевич Орлов сказал, что нельзя дать Котласу закрыться.

Аэропорт мы купили в конце 2015 года, и уже через несколько месяцев открылся первый рейс Котлас – Сыктывкар – Архангельск. Авиасообщения между Архангельской областью и Республикой Коми не было 23 года. Теперь из Котласа самолеты летают и в Санкт-Петербург. Сегодня Котласский аэропорт – самодостаточное предприятие, людей вернули, технику восстановили. Сейчас там работают около 20 человек.

Убыточный Лешуконский аэропорт, бывший собственностью Российской Федерации, в свое время выставили на торги, и, если бы мы его не купили, другой владелец мог не сохранить профиль актива. Два миллиона убытков мы нивелировали за два месяца, и сейчас это прибыльное предприятие. Сохранили стабильное авиасообщение, сделали ремонт взлетно-посадочной полосы и терминала. Лешуконский район можно считать самой чувствительной точкой в нашей уникальной географии: несколько месяцев в году без авиации и переправ туда не попасть. Из районного центра самолеты летают в Койнас, Вожгору, Олему. Если бы мы потеряли площадку в Лешуконском, потеряли бы и эти населенные пункты. Для москвича, который подписывает план приватизации, Олема и Койнас ничего не значат. А для нас они значат многое.

– На Соловках скоро начнется реконструкция аэропорта. Какие еще стратегические задачи вам видятся?

– Вот с Соловками мы как в космос слетали, настолько сложно было получить федеральное финансирование в два с половиной миллиарда рублей. В начале года взялись за это дело, а в середине нам дали деньги. Аэропортный комплекс реконструируют полностью: будет новая полоса в 1800 метров, новый терминал, аэродромное ограждение, светосигнальное оборудование. Работы начнутся весной. После реконструкции площадки на Соловки будут летать импортные, более комфортные лайнеры – например, Embraer E-Jet, CRJ-200.

Кроме того, оживет целая сетка аэродромов в Мезенском районе. Хотим также наладить регулярное сообщение между Плесецком и Москвой, Санкт-Петербургом.

Если сравнить нас с другими регионами, там, по статистике, посадочные площадки закрываются, у нас же наоборот. 20 аэропортов будут находиться под единым управлением, плюсом к этому создадим свою региональную авиакомпанию на базе Второго объединенного авиаотряда. Рейс Котлас – Сыктывкар – Архангельск сейчас выполняет Комиавиатранс, причем на тех же типах воздушных судов, которые есть и в парке Второго авиаотряда. Почему это делаем не мы? Надо создавать свое, а не просить кого-то: «Мужики, ну давайте полетаем!» Сели на свои самолеты и полетели! Думаю, к этому и идет. За счет управления всеми региональными аэропортами сэкономим 30 миллионов рублей. Мы поставили себе задачу: через пять лет уйти от субсидирования и дотаций региональных маршрутов. Все забурлит и заработает.

– Почему область решила забрать в собственность все эти активы?

– Чтобы старший брат мог помочь младшему. Кто сильнее, тот поддерживает слабого. Может, популистски звучит, но в душе я переживаю за это хозяйство. Пусть в деревнях и по 50 человек живет, но если кто-то заболеет, его нужно вывозить на лечение. Самый большой интересант проекта по развитию региональной авиации – Архангельская область. У сторонних компаний лишь заманчивые слова: «инвестируем, сделаем в лучшем виде...» Нет, кроме нас, никто этого не сделает. В концепции предусмотрено: все хозяйство объединяем под управлением Архангельской области, главного акционера и собственника. Тем самым мы сильно разгрузим областной бюджет. Ведь маленькие местные аэропорты, становясь прибыльными, тоже переходят в помощники, встают на ноги и успешно развиваются. Они знают, что есть «старший брат» – аэропорт Архангельск, который всегда поддержит, и начинают по-другому себя чувствовать. Уходит паника, приходит уверенность.

– Аэропорт Архангельск сохранил еще и Музей авиации Севера. Расскажите немного о нем.

– Да, это наше подразделение. Есть и маленький музей под открытым небом. Следим за ИЛ-12, который стоит на привокзальной площади, восстановили старый перронный автобус ЗИЛ, придали ему прежний «советский» вид и теперь возим экскурсантов – показываем перрон, самый большой ангар на Северо-Западе, воздушные суда, которые в нем обслуживаются. Потом – к музейным самолетам: они открываются, люди могут посидеть за штурвалом.

– Недавно вы стали президентом Международной ассоциации руководителей авиапредприятий, возглавляете комитет по промышленности, коммуникациям и инфраструктуре Архангельского областного Собрания депутатов. Как вживаетесь в эти роли?

– Если что-то делаешь, надо делать хорошо. Если комитет по промышленности, коммуникациям и инфраструктуре есть, он должен хорошо работать. Хозяйство огромное: 9 тысяч автодорог в 23 тысячи км. Моя настольная книга теперь – Устав Архангельской области.

– А что-то помимо устава читаете?

– На художественную литературу времени не остается. Раньше я зачитывался поэмами Лермонтова, сейчас иногда перед сном читаю рубаи Омара Хайяма. Но в приоритете – профессиональное чтение.