– Как вы помните, с 2009 года все строительные предприятия в России обязали вступить в отраслевые саморегулируемые организации: с одной стороны, с отменой лицензирования компании вроде бы получили некоторую независимость от государства, но в тоже время их стали «загонять» в малопонятные тогда СРО. Естественно, отрасль на некоторое время «зависла»: к новшествам еще надо было привыкнуть, – расуждает Василий Леонидович. – Многие предприятия задавались вопросом: для чего вообще нужен этот закон? Часть  вступила в СРО с московской или питерской пропиской. И их можно понять: обязательства по контрактам не позволяли ждать появления СРО в нашем регионе.

Мы успели создать партнерство за несколько дней до установленной законом крайней даты регистрации. И в этом вопросе нам очень помог бывший вице-губернатор Сергей МОЛЧАНСКИЙ: Ростехнадзор затягивал с приемкой документов, и только после его вмешательства необходимый пакет бумаг был подписан.  

Сегодня в наших рядах, помимо региональных, более ста вологодских компаний, московские и питерские предприятия и даже иностранные: российско-тайваньская компания, работающая на шельфе Каспийского моря, и польская фирма, ведущая свою деятельность в Котласе. Мы – самая крупная строительная СРО на Северо-Западе страны.

– А может, не стоило биться: ну, вступали бы наши предприятия в столичные СРО, раз закон это позволяет?..

– При вступлении в СРО надо заплатить в компенсационный фонд 300 000 рублей, и при прекращении членства в организации эти деньги обратно не возвращаются. Отдавать такие средства москвичам и быть у них на побегушках? Работать здесь и решать с местными властями  текущие вопросы – совсем другое дело.

– Вы имеете ввиду, что членство в СРО, прописанной в другом регионе, не дает никаких преимуществ в решении административных вопросов?

– Да. Мы здесь все свои и решаем проблемы регионального значения. Москвичам это было бы неинтересно и не нужно.

– Вы говорите, что компании поначалу настороженно отнеслись к СРО, а сейчас как они отзываются о работе под эгидой партнерства?

–  В нас поверили. На первых собраниях предложения партнерства, если честно, всем были не интересны. Люди знали только, что без вступления в СРО допуска к работам они не получат. Сейчас совершенно другое дело: все поняли, что СРО – не карательный, а вспомогательный орган. К нам идут и за советом, и за помощью. СРО помогает решать юридические проблемы, в том числе в судебной практике. И не было таких случаев, чтобы мы проигрывали дело. Судимся как с заказчиками, если деньги вовремя за работы не платят, так и с подрядчиками из-за невыполнения ими обязательств.

– К одним из плюсов закона о СРО некоторые юристы относят наличие солидарной ответственности за действия членов партнерства, а значит, и возмещение за счет средств компенсационного фонда организации вреда, нанесенного безответственными застройщиками. Получается, что обманутые дольщики тоже могут рассчитывать на решение своих проблем при участии СРО?

–   Нет. Мы не вмешиваемся в хозяйственную деятельность предприятий, за исчключением ситуаций, когда нанесен ущерб третьим лицам — например, травму близ стройплощадки получил случайный прохожий. Разбирательства в ситуациях с обманутыми дольщиками – работа правоохранительных органов. Если бы мы за проблемы дольщиков отвечали рублем, то в нашем компенсационном фонде денег бы не было.

– Получается, что и касательно 170 объектов незавершенного строительства, о которых говорил на прошедшем в конце мая VIII региональном форуме «Стройиндустрия» новый министр строительства и ЖКХ Игорь ВОЙСТРАТЕНКО, СРО ответственности не несут?

– Абсолютным большинством этих долгостроев занимались сторонние компании. За последние несколько лет ни одна из привлеченных из-за пределов области строительных организаций не выполнила своих обязательств. Если бы работали наши, результат был бы другой. Мы можем повлиять на участников своей СРО, а вот «чужих» подрядчиков репутационные издержки не пугают: кому в той же Москве интересно, как работали столичные строители в провинции и занесены ли они местными властями в региональные «черные» списки за недобросовестность? Мы для того и существуем, чтобы эффективнее взаимодействовать, в частности, с органами власти.
 
– В Архангельской области у большинства городов отсутствуют генпланы. Насколько это мешает строителям?

– В целом не сильно. Эта проблема входит в блок так называемых административных барьеров, в числе которых — согласование подключения к коммуникациям, выделение земельных участков и т.д. Все эти препятствия были и будут, пока в головах чиновников что-то кардинально не изменится.

По просьбе саморегулируемых организаций Национальное объединение строителей (НОСТРОЙ) провело работу по изучению пресловутых административных барьеров. Была даже выпущена специальная книжка. Я ее подарил профильному министерству правительства области, чтобы там прочитали и больше не задавались на бесконечных совещаниях вопросом: «Что такое административные барьеры»?  В Вологодской области, к примеру, уже начали извлекать пользу из этих рекомендаций НОСТРОЯ. У нас области, как и во многих других российских регионах, пока дело обстоит так: законом предусмотрено порядка 30 обязательных согласований для начала строительства, но на практике их число доходит до 200. Конечно, кое-какие требования с нашей подачи исключаются, но это нельзя назвать комплексным решением проблемы.

– Какое впечатление у вас сложилось о новом составе руководства профильного министерства, возглавляемого Игорем Войстратенко?

– Он классный специалист, которому кроме строительства поручено «тащить» еще и воз проблем в ЖКХ. По-человечески ему сочувствую. Что касается работы со СРО и предприятиями отрасли, есть все основания рассчитывать на его внимание к другим мнениям и поиску компромиссов.

– Согласны ли вы с тем, что в сфере производства стройматериалов в области наблюдается застой? На сайте министерства размещен список из 15 местных предприятий — производителей цемента, стеновых панелей и др. Почему они завозятся «со стороны»?

– Производственная база наших предприятий в этой сфере очень устарела, а денег на модернизацию нет. Например, свой силикатный кирпич в Архангельской области есть, но его качество оставляет желать лучшего. Приходится заказывать его в Новгороде, Ярославле... Причем даже с учетом доставки это обходится дешевле.

Или Кузнечевский комбинат строительных конструкций – хорошее предприятие, но работает не на полную мощность:  изначально он был «заточен» под производство панелей, но сегодня они мало востребованы, поэтому заказов и нет.

Конечно, у нас можно производить все необходимое для строительной отрасли, но без серьезных финансовых вливаний не обойтись.

– Считается, что жилья у нас строится очень мало, поэтому и цены на квартиры огромные. Вы с этим согласны?

-  А зачем строить больше, если спрос держится примерно на одном уровне? Что касается расселения ветхих домов, о чем тоже очень много говорится, есть в области компании, готовые работать и исходя из стоимости 34 тысячи рублей за квадратный метр (т.е. по цене, близкой к оговоренной в адресных жилищных программах), но прямого финансирования нет. Получается, что строители могут работать только по кредитной схеме, выплачивая высокие проценты и, по сути, без каких-либо гарантий, что муниципалитеты «выкупят» новострой.