Доктор экономических наук и профессор кафедры менеджмента и маркетинга Всероссийской академии внешней торговли Министерства экономического развития России Юлия Зворыкина посетила Архангельск в рамках деловой программы Маргаритинской ярмарки, где с бизнес-партнерами и правительством области обсудила планы по созданию в регионе ряда логистических центров, которые будут участвовать в обеспечения северного завоза.

Директор проектного офиса «Северный завоз» рассказала «БК» о своем отношении к Архангельску, крупным транспортным проектам, связанным с нашим регионом, и планах по применению новых технологий в логистике.

– Юлия Викторовна, какова роль Архангельской области в северном завозе?

– С одной стороны, здесь не так много поселений, которые входят в зону северного завоза. Но роль в транспортном сообщении у Архангельской области значительная: местный транспортный узел обеспечивает соседние регионы. Поэтому можно говорить о том, что этот регион имеет системообразующее значение.

– Значит ли это, что в Архангельской области планируются строительство логистических центров, реализация других инфраструктурных проектов?

– Конечно. Это, в частности, мы и обсуждали в рамках деловой программы Маргаритинской ярмарки. И президентом страны даны поручения по развитию транспортной инфраструктуры Архангельской области. Например, известный проект «Белкомур». Сейчас вся транспортная система РФ ориентирована с востока на запад. Транспортных артерий с юга на север, которые связали бы территории России с Северным морским путем и северными коммуникациями, нет. А «Белкомур» играет связующую роль. В развитии маршрута сильно заинтересована Индия, рассчитывая на разветвление и продолжение международного транспортного коридора «Север-Юг». Индия – очень крупный грузовладелец в мировом обороте внешней торговли. Также ведутся переговоры с китайскими инвесторами, им интересно развивать арктическое сотрудничество.

– Партнеры из Китая ведут очень много переговоров, но это не всегда выливается в реализованные проекты.

– Поэтому я и назвала в первую очередь Индию. Чего можно ожидать от зарубежных инвесторов – сказать сложно, но проект «Белкомур» – интересный для бизнеса, у него есть перспективы.

– Другой крупный проект для Архангельской области – глубоководный порт – как-то участвует в ваших планах?

– «Белкомур» и глубоководный порт – это единый комплекс транспортного хаба. Для внедрения современных цифровых технологий, в том числе техники блокчейн, нужна интермодальная перевозка. Для Севера водный транспорт – один из приоритетных. Планы России по развитию Севморпути, созданию обновленного ледокольного флота и существенные капиталовложения увязываются, железнодорожный транспорт рассматривается как интермодальная связка с водным. Иначе ничего не будет работать.

– Как вы воспринимаете северный завоз в целом: это залог развития и прогресса для северных территорий или оставшееся с советских времен бремя?

– Задача проектного офиса – прийти к тому, что северный завоз будет не нужен. Это экстренная мера, которая не характерна для всего остального мира. Я надеюсь, что у российских удаленных территорий с ограниченной транспортной доступностью проблемы будут решены, объемы досрочного завоза станут минимальными, современные технологии позволят обходиться без особых усилий со стороны государства. Нужно сделать это рутинной работой, не требующей отдельного внимания властей. Хотя и сейчас это уже не экстра-операция. Но жесткий контроль необходим, чтобы избежать срывов.

– Звучит, как весьма далекая перспектива.

– Прогресс идет быстрее, чем нам кажется. Я выросла в то время, когда еще не было ни компьютеров, ни мобильных телефонов. А сейчас мы даже не общаемся по телефону, а используем мессенджеры – это сокращает время, меняет стиль общения. Меняется и конфигурация бизнеса. Для северного завоза важно создать современную энергетическую инфраструктуру, доступную по цене, и рабочие места, которые хорошо оплачиваются. Представьте поселок, где все готовы по 50 тысяч рублей в день тратить на еду: знаете, сколько туда приедет передвижных лавок и прилетит самолетов, которые привезут устриц и омаров? Все зависит от спроса, предложения и платежеспособности населения. И медики приедут как с бесплатными, так и с платными услугами.

– Может быть, часть средств, которые идут на финансирование северного завоза, направить на повышение зарплат в каком-нибудь населенном пункте в качестве эксперимента?

– Боюсь, что это будет рождать патерналистские настроения у населения. Само по себе повышение зарплат не гарантирует качество жизни. Когда просто так дают деньги, человек перестает трудиться. Нужно именно создавать эффективные рабочие места.

– С каким бизнесом вы сотрудничаете? Это федеральные игроки или в каждом регионе свои?

– Среди участников северного завоза крупных компаний практически нет. В основном это средний и малый бизнес. Поэтому желание губернатора Игоря ОРЛОВА развить программу поддержки малого и среднего предпринимательства – это очень важно. Мы обсуждали возможности изменений в системе оплаты труда, оптимизации северных надбавок. Для бизнеса на Севере это очень серьезный момент: из-за надбавок он сразу становится неконкурентоспособным, однако сохранить социальный аспект доплат необходимо. Не очень хорошо, когда предприниматели хотят регистрироваться в другом регионе. Условия неравные, поэтому предпринимательство в регионе развивается с трудом. А это основа очень многих процессов. Повторюсь, именно малый и средний бизнес обеспечивают северный завоз.

– Какой объем грузов по линии северного завоза направляется в Архангельскую область?

– Нет четкой статистики. Это связано с тем, что им в основном занимаются индивидуальные предприниматели. Они сдают только отчетность по налогу на вмененный доход. То есть мы имеем лишь примерные данные о том, сколько и как завозится. К тому же Архангельская область в отличие, скажем, от НАО, не целиком входит в зону северного завоза, поэтому здесь говорить о точных цифрах еще сложнее. Но, наверное, это не столь существенно, сами объемы вас не поразят. Важнее то, что каждый человек, который живет на удаленной территории, должен иметь то же качество жизни, что и в Архангельске, Москве, Петербурге или европейских столицах – к этому мы стремимся. Задача северного завоза – не просто «не дать людям умереть», как многие считают. Она трансформировалась со временем. Нужно реструктуризировать процессы доставки до такого уровня, чтобы все люди жили нормально.

– Качество жизни – понятие растяжимое. Например, в Нарьян-Маре зарплаты выше, чем в Архангельске, но многих не устраивает изолированность территории.

– В философском смысле качество жизни определяется несколькими категориями. Первая – то, насколько вы удовлетворены тем, что делаете, и как можете заниматься собственным развитием. Проблема многих удаленных территорий как раз в том, что там сложно найти интересное занятие. В Архангельске вы можете, например, заниматься танцами, скажем сальсой, или пойти в художественную школу. А в отдаленных территориях выбор ограничен.
Еще один момент – возможность развивать своих детей и обеспечить их будущее. Должна быть возможность дать им достойное воспитание и образование. А в глубинке – малокомплектные школы и постоянная нехватка преподавателей.
И последнее – про что часто забывают – это то, где вы будете похоронены и кто придет на вашу могилу. Это важный философский момент. Молодые люди об этом часто не задумываются, а взрослые должны. Хотя наш опрос показал, что многим проживающим на отдаленных территориях вообще все равно, где они будут похоронены.
Но философские рассуждения напрямую к качеству жизни как показателю, на который ориентируется Минэкономразвития, конечно, не относятся. Здесь, пожалуй, главная характеристика – транспортная доступность.

– Но если брать в расчет именно философские критерии, то северный завоз, даже если справится со всеми своими задачами, не изменит качество жизни.

– Со временем меняется мировоззрение и представление о жизни. У меня есть предположение, что мы перейдем от политики освоения к политике развития. То есть экономическая детерминанта в какой-то момент повернется ближе к людям. Такая тенденция уже наблюдается. Но это эволюционный путь, а не революционный. Сейчас есть много возможностей – технических и технологических – перейти к тому, чтобы создать комфортные условия для проживания фактически в любой точке мира. И Арктика – очень подходящее место. Здесь хорошая экология, есть возможности для саморазвития, научных исследований. На большой и сравнительно свободной территории молодые люди могут найти себя, не видя социальных лифтов – таких как в перегруженной Центральной России. А Архангельск я воспринимаю как интеллектуальную столицу Арктики. Никакой лести: это объективно так. Я надеюсь, что молодежь сюда потянется. Может показаться, что я говорю о неких футуристических вещах. Но сегодня создается то, что получат люди, которым сейчас 12-15 лет. Нужно понимать, что их мир совсем не такой, как наш.