Владимир Альмухамед обучался в учебно-консультативном пункте Ленинградского университета в Архангельске и работал гражданским радистом в одной из воинских частей. Два раза пытался попасть в военные органы юстиции, но оба раза «выходил за пределы возраста», пока шли документы. В 1981 году пришел в отдел кадров областной прокуратуры. Предложили три варианта: Соломбала, Верхняя Тойма и Мезень. Молодой сотрудник выбрал самый сложный путь и самый отдаленный район – Мезенский.

В Мезенской районной прокуратуре тогда, в начале 80-х, работало всего два человека – прокурор и следователь. Но это не значит, что было мало дел: наоборот, приходилось вкалывать за троих. А тут партийное руководство района стало предлагать Альмухамеду перейти в инструкторы райкома КПСС. Однако становиться партийным функционером он не хотел, понимая, что это совсем не его путь.

«Первый секретарь райкома Станислав Половников всячески пытался меня уговорить, даже улучшить жилищные условия предлагал – дополнительную комнату в квартире (я тогда занимал одну комнату). Но я предпочел перейти, когда появилась такая возможность, в областную прокуратуру», – рассказывает Владимир Владимирович.

В Архангельск он вернулся в 1984 году – в отдел прокуратуры по надзору за исправительно-трудовыми учреждениями. А с 1985-го работал старшим следователем в следственной части. И это был самый интересный период в деятельности Альмухамеда – он был в составе знаменитой группы Тельмана Гдляна и Николая Иванова, расследующей громкие коррупционные дела в партийной верхушке Узбекистана.

Сейчас эти дела уже подзабыты, а тогда, в конце 80?х, о них говорила вся страна, писали самые известные СМИ. В общей сложности в командировках в Узбекистане Альмухамед пробыл более года. Как сам рассказывает, бывало всякое, но от сумм взяток тогда волосы на голове шевелились. Ведь брали не сотнями рублей, а сотнями тысяч. В коррупции погрязли многие – от первого секретаря компартии до работников совхозов и разных торговых баз. Она, коррупция, напоминала паутину: запутаться было легко, а распутаться практически невозможно...

Но к группе Гдляна и Иванова относились по-разному. Сейчас Владимир Владимирович отмечает, что было больше пиара, желания засветиться, провести показательный процесс. Некоторых фигурантов тех дел впоследствии амнистировали и освободили, в том числе бывшего второго секретаря компартии Узбекистана Осетрова, чьим делом занимался Альмухамед.

После Узбекистана он снова приехал в Архангельск. Предлагали пойти в областной суд, но он остался в прокуратуре: сначала шесть лет был заместителем прокурора Соломбальского района Архангельска, затем столько же лет прокурором.

А на дворе уже «лихие 90-е» с перестрелками, разборками и ОПГ. Соломбальский район был на втором месте по криминальности после Ломоносовского. В состав района входили и Сульфат с Маймаксой, где зачастую преступность зашкаливала. Все помнят, как «пилили» гидролизный завод, разборки на СЦБК и СЛДК, заказные убийства и покушения.

Владимир Альмухамед был одним из участников выселения из Архангельска таджикских цыган: в середине 90-х они буквально заполонили город, занимались попрошайничеством и, видимо, планировали тут насовсем обосноваться. В спецоперации задействовали сотрудников городского УВД, Соломбальского РОВД и линейного отдела внутренних дел на транспорте.

А еще было дело об убийстве четырех человек в Маймаксе, долгое время висевшее «глухарем». Убийство носило заказной характер: это прокурор Альмухамед понял по почерку.

«В квартиру я потребовал никого не пускать, кроме следователя, криминалиста и судмедэксперта. Четвертым был я, прокурор района. Даже если генералы приедут – не пускать, таков был мой приказ. И это была очень кропотливая работа. Следствие зафиксировало мельчайшие детали вплоть до списка песен, которые воспроизводил магнитофон с автореверсом», – продолжает бывший прокурор.

А через несколько лет, когда Альмухамед уже не работал в прокуратуре, это дело раскрыли. В убийстве сознался некий осужденный, отбывающий срок в колонии. И он описал все в таких же деталях, какие были указаны в следственном протоколе. А значит, доказать вину стало легко.

В 2002 году Владимир Владимирович ушел из прокуратуры – перешел в управление юстиции Архангельской области заместителем начальника. Был в числе руководителей региональной службы судебных приставов. А затем занимал должность в Правительстве Архангельской области. Но сам говорит, что лучшие годы были в прокуратуре: 20 самых важных лет…

У Владимира Альмухамеда внимательный взгляд, а рассказ изобилует подробностями событий, произошедших 30-40 лет назад. Следователь и в отставке не перестает им быть, сказывается закваска. Разве что здоровье иной раз начинает подводить. Но на свои 70 бывший прокурор Соломбальского района не выглядит. Потому что живет всегда с интересом и не жалуется на трудности.

Российской прокуратуре исполняется 300 лет, но история борьбы с преступлениями идет со дня сотворения мира. Все мы помним, как библейский Каин убил своего брата Авеля. К сожалению, работы у следователей и прокуроров с годами меньше не становится. Но радует, что здесь трудятся исключительные люди, настоящие профессионалы.