– Александр Николаевич, за тот период, что прошел после нашей предыдущей встречи, изменилось ли что-то в Архангельской области?

– Да, конечно. И эти изменения очень серьезны. 

– Собственно, а почему? Почему мы настолько привыкли жить на вулкане, что глава региона, который не планирует строить в Архангельской области гиперпомойку, воспринимается как некий дар небес?

– Но ведь это понятно…

– Неужели вы тоже заговорите про демократию, которую мы потеряли? Я не очень-то верю в эту теорию. В СССР выборов, по сути, не было, явку «рисовали», а что там в избирательных урнах, наверное, даже и не считали. Проблема ведь не в некоем утраченном демократическом рае, а в низком уровне культуры многих власть предержащих. Зачастую они пытаются всячески имитировать свою духовность, близость к корням, хотя лучше бы и не пытались... Собственно, так страна и утратила демократию, навыки самостоятельного выживания в октябре 1917-го: пришли люди, которые заявили, что лучше всех остальных знают, как надо строить социализм...

– Ну так и люди эти пришли не просто так – устранялась монархия и связанные с ней ценности. Ценность победы в войне, добрых союзнических отношений, к примеру, оказалась поставлена под вопрос. Часто говорят, что народ не может ошибиться. Но ведь может!

Мы даже на четверть еще не знаем, что происходило во время Гражданской войны в Архангельской области, кто был свой, а кто чужой. Эти «ужасные» французы, англичане и американцы, якобы мечтавшие расчленить Россию-матушку, почему-то не тронули богатейший Соловецкий монастырь, хотя легко могли реквизировать какие-то ценности в счет российских долгов. Просто им, наверное, это даже в голову не приходило: жить в монашеских кельях, есть хлеб с братией, иметь общие цели, а потом этот же монастырь слегка пограбить. Опустошать монастырскую ризницу начал, как известно, товарищ Кедров. 

Историки любят толковать про интервенцию, хотя мы ведь все здесь знаем, что англичан и американцев большевики сами пригласили в Мурманск и Архангельск. Союзники были крайне обеспокоены тем, что в Финляндию вошли войска немцев. В портах, на складах хранилось военное снаряжение. Финны тогда претендовали на весь Кольский полуостров, Карелию, да и Соловки хотели видеть в составе своей страны. А здесь войск не было, никто воевать не хотел. Знаете, есть такой анекдот: в сумасшедшем доме кто первым белый халат надел, тот и доктор. И наша страна оказалась в ситуации такого вот совместного исцеления от самовластья, иллюзий за счет безжалостной коллективной ответственности. А впоследствии – избавления от последствий неизлечимой, как показал путч в августе 1991 года, большевистской идеологии. Вот так и продолжаем жить.

– Так в Архангельской области все хорошо? Или очень хорошо?

– Хорошо, но не все, и могло быть лучше. И вы правильно отметили: есть ощущение крайней зыбкости нынешнего сравнительно благополучного времени. Завтра опять все может измениться. Нас начнут объединять, к примеру. О том, что Александра ЦЫБУЛЬСКОГО поставят на Архангельскую область вместо Орлова с этой благой целью, впервые ведь заговорили еще в конце 2018-го…

– Сравнительно благополучное время – это сравнение с кем? Вы случайно не Николая КИСЕЛЁВА имеете в виду, с которым вам довелось работать?

– Думаю, что время губернаторства Киселёва было лучшим в нашей новейшей истории. Это ведь очень легко проверить – как увеличивалась доходная часть бюджета области, что происходило с предприятиями, государственными и частными. Может, помните конец 2003 года, когда в Архангельской области денег не было ни на что? Совсем. Закрыли гидролизный завод, со скрипом выплачивали какие-то деньги рабочим, на грани банкротства был Архангельский траловый флот… И ведь все поменялось очень скоро! Строился газопровод, трассу М-8 стали приводить в порядок. Вот как это удалось?

– Про гидролизный завод доводилось писать. Пятый налогоплательщик области. Причина начала бедствий предприятия до сих пор малопонятна – ему просто Москва отказала в лицензии на производство спирта «из сучка». Выстраивалась «алковертикаль», видимо… 

– Нам удалось тогда подружиться с военными, втянуть их в хозяйственную жизнь Архангельской области, сделать нашими лоббистами. Мы делали это еще при губернаторстве Анатолия Антоновича ЕФРЕМОВА, выбирали в депутаты представителей оборонно-промышленного комплекса. Газопровод ведь изначально планировалось тянуть лишь до Плесецка, к космодрому – убедили тянуть дальше, к Архангельску, хоть этот проект, после того как Мурманск из него вышел, стал «Газпрому» не очень-то нужен. Ожили Северодвинск, оборонка – это было главным условием экономического подъема. Предстояло как-то интегрировать областные проекты в федеральные, оборонные. А когда проекты реализуются, поступают и налоги в бюджет. Потому-то и выросла за четыре года его доходная часть примерно в три раза. 

– Почему же не удалось сохранить этот альянс Илье МИХАЛЬЧУКУ или Орлову? Ведь Игорь Анатольевич вроде как сам из оборонного комплекса?

– Потому что Михальчук, строго говоря, оказался здесь случайно. Он с «оборонкой» не был никак связан и имел здесь свои интересы. Планировали назначить губернатором Александра ВЕШНЯКОВА, но его уже успели сделать послом в Латвии, и Александр Альбертович не захотел складывать полномочия.

Смена Михальчука на Орлова на первых порах внушала какой-то оптимизм, однако очень скоро все вернулось на круги своя. Банкротство СЦБК очень запомнилось. Какие бы ни были противоречия у Кисёлева с соломбальскими, мы нашли бы способ помочь предприятию. Так что задолго до «Шиеса» было понятно, что с экономикой у Игоря Орлова дела не очень складываются.

Я, безусловно, симпатизирую Александру Цыбульскому. Но пока что все как-то немного зыбко. Как строить Баренцкомур вместо Белкомура? Насколько реален этот проект? Идея строить дорогу до границы с Финляндией через Онегу интересна, но ведь нам надо думать и о сохранении природных ландшафтов, берега Белого моря...

– Создается впечатление, что нас все же ждет кампания по укрупнению регионов. 

– Возможно. Но нельзя это воспринимать как какую-то трагедию. Весь Европейский Север России так или иначе – наш «вишневый сад». Архангельск ведь не зря в советское время именовался столицей Русского Севера. Это гораздо серьезней, чем «столица Арктики» или даже ставшая уже привычной «столица Поморья». Архангельск, наверное, единственный город России, имеющий реальную и естественную генетику Господина Великого Новгорода: креативную, консервативную, исключающую рабски подчиненное восприятие Запада, или же его полное неприятие. А именно этим страдали сначала Великое Московское княжество, а потом Российская империя и СССР. Эту нашу генетику надо как-то сохранять, приумножать, развивать. Очень надеюсь, что наш всеобщий народный протест против «Шиеса» доказал всем ее ценность и, по большому счету, безальтернативность.