Как их правильно организовать – мнения подчас противоположные. Одни эпидемиологи считают жесткие карантинные меры единственной возможностью сохранить миллионы жизней. Их оппоненты предлагают никаких карантинов не вводить, потому что это препятствует выработке естественного иммунитета к новому вирусу в человеческой популяции.

В обществе сегодня довольно много сторонников «китайской» модели борьбы с вирусом – введением жесточайших мер для остановки эпидемии. Одной из первых среди европейских стран всеобщий карантин ввела Италия. Сначала, еще 31 января, был объявлен режим чрезвычайного положения, 8 марта — ограничен въезд и выезд в 15 провинциях, а 10 марта карантин распространили на всю территорию страны. Тем не менее именно итальянский вариант развития эпидемии считается одним из самых неблагоприятных.

С 17 марта самый жесткий в Европе карантин ввела Франция. Великобритания первоначально пыталась пойти по пути выработки «популяционного иммунитета», однако после того, как число заболевших достигло 6,5 тысячи, а умерших – 335 человек, Борис ДЖОНСОН сдался под давлением общественного мнения и своего французского коллеги. Англичане имеют перед нами и перед французами некоторые преимущества – им разрешено выходить из дома еще и для занятий спортом, правда, только в одиночку или с семьей и не более одного раза в день, а также ездить на работу, если профессия не позволяет работать удаленно.

Запретов на прогулки по улице,
если человек это делает один
или вдвоем с кем-нибудь, нет.
Если вы гуляете втроем
– подойдет полиция.

В еще более мягкой форме организованы карантинные мероприятия в Германии. На общегосударственном уровне с 16 по 23 марта постепенно вводились ограничения, сейчас закрыты детские сады, школы, университеты, а также то, что мы называем сферой обслуживания и досуга (кроме продовольственных магазинов и аптек). Всех, кого возможно, перевели на удаленную работу. Но запретов на прогулки по улице, если человек это делает один или вдвоем с кем-нибудь, нет. Если вы гуляете втроем – подойдет полиция. Штраф не выпишет, но попросит кого-то пойти «своей дорогой». 

На тех, кто проживает совместно, это ограничение не распространяется. Да и по картинке в телевизоре мы видим, сколько людей на улицах в Берлине, несмотря на просьбу городских властей избегать необязательных выходов из дома. Как пишут наши соотечественники, живущие в ФРГ, у граждан нет ни подавленности, ни страха, общее настроение позитивное, и это не только помогает преодолевать введенные ограничения, но и смотреть в будущее с оптимизмом. Хотя в некоторых землях (Германия — федеративное государство) ограничения жесткие, как те, что давно действуют в Италии и сейчас введены в России.

Шведы исходят из того, что
карантин может больше
навредить обществу,
чем эпидемия.

Ну и совсем отдельная история – Швеция: там карантинных мер в нашем понимании нет вообще. Ограничена максимальная численность участников публичных мероприятий (сначала до 500 человек, позднее до 50); как и в Германии, людей просят переходить, по мере возможности, на удаленную работу и поменьше выходить на улицу. 

Пожилым людям выходить на улицу не рекомендуют, но и не запрещают, поскольку власти считают, что долгое пребывание дома может нанести их здоровью более серьезный ущерб, чем возможное заражение коронавирусом. В начале апреля закрылись горнолыжные комплексы, но до сих пор работают магазины и рестораны. Малыши ходят в детские сады, продолжаются учебные занятия – кроме старших классов школ и университетов. Шведы исходят из того, что карантин может больше навредить обществу, чем эпидемия.

Кажется, что оценить результаты карантинных мероприятий можно по численности заболевших. Но это не так. Во-первых, это столь же нелепо, как сравнивать силы слона и муравья, и такие цифры годятся только для недобросовестных манипуляций. Дескать, Дональд ТРАМП не ввел необходимые меры по всей стране (США, как и ФРГ – федерация, отдельные штаты ввели более жесткие ограничения, чем по стране в целом), так в несчастных США уже почти 800 тысяч заразившихся коронавирусом. А вот в Италии, которая ввела «жесткий» карантин, хотя и с некоторой задержкой, всего 191 тысяча. Население США – 333,5 млн человек, и заболевшие составляют всего 0,24%. Население Италии – чуть больше 60 млн человек, и заболевшие там составляют 0,32%. А вот бельгийцы вообще все сделали вовремя – у них и заболело 40 тысяч. Верно, но это – 0,34%, заметно больше, чем в США.

Европейские вирусологи считают,
что реальное число случаев
инфицирования коронавирусом
 превышает численность
выявленных заболевших в 5-20 (!) раз. 

Поклонники жестких мер любят ссылаться на опыт Китая. Действительно, там выявлено чуть более 80 тысяч заболевших и порядка трех с небольшим тысяч умерших. Ничтожно мало, если соотносить с почти 1,5 миллиарда населения страны в целом. Но примерно 60% случаев было зарегистрировано в пределах города Ухань. Его население составляет около 12 млн человек. А это – уже совсем другие цифры, это 0,42% заболевших (Италия со своими 0,32% облегченно вздыхает). Вторая проблема — распределение заболевших по территории. Далеко не везде есть достаточная информация, но в крупных городах (Ухань, Нью-Йорк, Москва) их больше: здесь и плотность населения выше, и иммунитет у жителей ниже.

Есть и третье препятствие для того, чтобы оценивать положение дел в стране по количеству заболевших: на самом деле, мы говорим не о всех заболевших, а о выявленных. Во Франции, которая ввела жесткий карантин одной из первых, на 21 апреля выявленные случаи составили 0,24% от численности населения. В Германии, где ограничительные мероприятия начались позже и в более мягкой форме, – 0,18%. Европейские вирусологи считают, что реальное число случаев инфицирования коронавирусом превышает численность выявленных заболевших в 5-20 (!) раз.

Частично это можно уточнить за счет массового тестирования. Естественно, для сравнения разных стран нужно использовать приведенное значение, например, число тестов на миллион жителей – именно такие данные приводит ресурс worldometers.info. В Германии, которая ведет тестирование очень активно, 21 апреля этот показатель был равен 20,629. Во Франции – почти в три раза меньше: 7,103. Значит, во Франции по сравнению с Германией реальная численность заболевших еще больше.

Ни жесткий карантин,
ни его отсутствие не являются
гарантией быстрого успеха
 в борьбе с эпидемией.

Более надежный показатель – смертность: «лишних» мертвых не спрячешь. Погрешности возможны: например, часть умерших в среду окажется в статистике четверга. Но учтены они будут обязательно. И опять: сравнивать абсолютные цифры нельзя, их нужно соотносить с общей численностью населения. В Германии на 16 апреля человеческие потери от эпидемии составляют 0,005%. В Швеции, где карантинных мероприятий практически нет, ситуация хуже: там доля умерших 0,012%. Но еще больше смертей во Франции – 0,026%. В Ухане, по официальным данным, доля умерших — 0,028% от численности жителей. В то же время в Чехии, которая тоже быстро ввела жесткий карантин, всего 0,002% умерших.

Так что мы можем сколько угодно рассуждать о национальных особенностях межличностной коммуникации и самодисциплины граждан, системы территориального расселения и организации проживания, климате, наконец, – все это может быть абсолютно верным. Но не отменяет факта: ни жесткий карантин, ни его отсутствие не являются гарантией быстрого успеха в борьбе с эпидемией. А летальность определяется не только масштабами карантинных мероприятий, но и способностью медицины эффективно функционировать в критической ситуации.

У нас эпидемия, в отличие от Германии и Чехии, еще только начинается. И хорошо бы нам учиться на чужих ошибках – как умным людям.