Свою историю мы узнаем и воспринимаем через повествования, фильмы, контент и даже анекдоты. Один и тот же исторический нарратив в разные времена, у разной власти повествуется в разных сюжетах, иногда схожих, иногда противоположных. Поэтому история страны в нас формируется не одинаково.

Ровно век назад, 22 декабря 1917 года, в городе Брест-Литовске в расположении ставки германского командования на Восточном фронте начались переговоры о мире между делегациями Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии - с одной стороны и советской России - с другой. Одним из военных экспертов российской стороны был Генштаба генерал Александр Александрович Самойло. Потомственный дворянин, один из руководителей военной разведки русской армии.

Переговоры шли сложно. Германия сумела вывести за рамки этих переговоров судьбы прибалтийских владений России и Финляндию, подписав с ними отдельные самостоятельные договоры о мире, а 9 февраля вместе с Австро-Венгрией подписала сепаратный мирный договор с делегацией Центральной рады Украины, воевавшей тогда с советской Россией. В обмен на военную помощь против советских войск УНР обязалась поставить Германии и Австро-Венгрии до 31 июля 1918 года миллион тонн зерна, 400 млн яиц, до 50 тысяч тонн мяса рогатого скота, сало, сахар, пеньку, марганцевую руду.
Крайне обременительный для России мирный договор был подписан 3 марта 1918 года. От нашей страны отторгались огромные территории, на которые распространялся протекторат Германии и Турции, Россия выводила войска из Украины и признавала ее независимость, армия и флот демобилизовывались, Россия выплачивала 6 миллиардов марок репараций плюс компенсацию убытков, понесенных Германией в ходе русской революции, — 500 млн золотых рублей.

В это время продолжалась Первая мировая война. Вступившие в нее весной 1917 года США усиленно перебрасывали в Европу двухмиллионную армию. Германский флот был блокирован минными заграждениями в Северном море, и опасность для американских конвоев могла исходить только из незамерзающих портов Кольского полуострова. Мартовский сепаратный договор фактически отдавал порт Печенги Германии под эти цели. В Мурманске в марте 1918 года был голод, действовали сотни мародеров, а вся местная армия советской России насчитывала 48 штыков, 20 из которых охраняли границу.

Захват Печенги и Мурманска «железной» дивизией Фон дер Гольца, высадившейся в Финляндии, был вполне реален. Поэтому председатель Мурманского Совета Алексей Юрьев 2 марта 1918 года заключил с британским контр-адмиралом Томасом Кемпом соглашение о защите силами британских войск порта и железной дороги, а также о продовольственной помощи.

В Архангельске положение было примерно таким же: нехватка продовольствия, безвластие. До августа 1918 года Архангельской губернией параллельно правили губернские земские власти, губернский Совет и даже некий губревком. Известный северный писатель Пэля Пунух (шенкурянин Тимофей Синицын), чудом уцелевший в «расстрельное время», вспоминал, как председательствуя на заседании губревкома, решал 1 января 1918 года вопрос об обмене запасов боеприпасов на архангельских складах - примерно на сумму 13 миллиардов рублей - на хлеб из Англии. Не договорились, и англичане сами пришли за своим имуществом, правда, хлебом накормили.

К лету 1918 года Советы окрепли и по приказу «свыше» затеяли крайне неудачную мобилизацию в Красную армию. Северяне ее просто провалили, а в самом южном уезде губернии темпераментные шенкуряне подняли восстание под руководством воевавшего одно время под командованием А.А. Самойло земляка Максима Ракитина и арестовали представителей советской власти. Арестовали они тогда и жену шенкурянина Никандра Пластинина — профессиональную революционерку Ревекку Пластинину (Майзель), секретаря губисполкома. К августу восстание перешло в легитимную форму, английским командованием был сформирован Добровольческий батальон, оборонявший Шенкурск до зимы 1919 года. Арестованных красноармейцев и секретаря губисполкома Ракитин отпустил еще летом.

Вот теперь нарратив должен слегка обозначить фабулу, дабы сюжетные линии будущих повествователей были ярче и интереснее. Зимой 1919 года А.А. Самойло, командуя 6-й армией, провел знаменитую Шенкурскую операцию, разгромив войска генерала Миллера на Ваге. Максима Ракитина и его братьев расстреляли, а Ребекка Пластинина, став Ребеккой Кедровой, вернулась в Архангельск вместе со своим новым мужем. Большевистская фурия до июня 1920 года собственноручно расстреляла только в Архангельске 80−87 офицеров и 40 гражданских лиц, обвиненных в контрреволюционной деятельности. По ее приказу была затоплена баржа, на которой находилось 500 беженцев и солдат армии Миллера. Интересно было бы сравнить в будущих повествованиях эти цифры с двумястами документально подтвержденными смертями (в основном от болезней) заключенных лагерной зоны на Мудьюге.

Длинноват вышел нарратив, да и сюжет уже сложился. Непрофессионально! Известный далеко за пределами Коношского района гениальный Иосиф Бродский все то же самое смог изложить в нескольких строках в своих «Письмах римскому другу»:

«...Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далеко, и от вьюги.
Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
Говоришь, что все наместники - ворюги?
Но ворюга мне милей, чем кровопийца».

Решениями Архангельского горисполкома в 1957 году улица Молотова переименована в улицу Кедрова, а 22 июня 1964-го одна из улиц Архангельска была названа в память о прожившем 94 года А.А. Самойло. Именами Ракитина и Майзель у нас улиц пока не называли, но в России нет невозможного.