И начался спектакль, длившийся без малого три часа с одним антрактом: современная версия давней, из начала 20-х годов прошлого века, питерской истории о благородном бандите Лёньке Пантелееве. Бывший командир Красной армии, участник штурма Зимнего дворца, сотрудник ВЧК, с наступлением НЭПа он стал бандитом. Но какой-то необычной, новой формации — принципиальным противником насилия, имевшим, благодаря своему обаянию, магическую власть над людьми. Скрыть это полностью не могли даже в советское время.

Писатель Лев Шейнин в «Записках следователя», ругая Лёньку последними словами, тем не менее рассказывает совершенно невероятную историю о том, как тот влюбляется в женщину своего адвоката во время экспроприации в ресторане. Пантелеев дарит ей роскошное колье, пьет, согласно обычаю, бокал шампанского, разговаривает. А впоследствии его последним желанием будет, чтобы Валентина Ивановна пришла в суд, на приговор – просто посидеть в первом ряду…

Так кем же был Лёнька Пантелеев, или Пантёлкин, как его — по настоящей фамилии — периодически называли актеры во время представления?

Актер Илья ДЕЛЬ на роль Лёньки — без сомнения, прекрасный выбор создателей спектакля. Илья не только лихо танцует, беззащитно и открыто улыбается, он еще много и постоянно думает о том, каким был его герой. После спектакля мне довелось поговорить с этим уроженцем Костромы. Илья Дель рассказал очередной миф питерской Пантелеевиады: оказывается, голову Лёньки отрезали и держали в формалине, показывая всем желающим, с тем чтобы убедить народ в его гибели.

Другой яркий талант труппы Иван БАТАРЁВ – исполнитель роли главы питерского угрозыска Виктора Смирнова, закадычного друга великого экспроприатора времен Гражданской войны. Именно наличие этой яркой актерской оси дает возможность прочувствовать тонкое движение «шара голубого» истории Лёньки Пантелеева.

Впрочем, весь без исключения актерский состав питерского ТЮЗа в тот вечер играл на одном дыхании. Примерно треть сцены занимал оркестр, игравший музыку по мотивам революционных и советских песен, но с измененными текстами, оттенявшими это новое видение истории Лёньки Пантелеева. Невероятная история, положенная в основу мюзикла, становилась убедительной, выпуклой, понятной.

Признанная легенда Питера женится на Полине Пичугиной, родители которой не вполне обычные нэпманы. С царских времен они держат сеть нищих на городских улицах, собирая дань, и для них ничего не меняется и при советской власти. Известие о том, что любимая доча выходит замуж за Лёньку, большого энтузиазма не вызывает.

Пантелеев частенько проделывал трюк со свадьбой с дочками нэпманов, чтобы удобнее было избавлять их родителей и гостей на свадьбе от «оков капитализма» - бумажников и драгоценностей. С целью не допустить опасного бракосочетания они дают взятку Виктору Смирнову, не подозревая о его дружбе с Лёнькой. Но о ней узнает Полина и сообщает родителям, настаивая на своем решении выйти замуж за Лёньку, которого, как ей кажется, она безумно любит. Опытная в делах крючкотворных чета Пичугиных начинает сигнализировать в Москву. В итоге Смирнову все труднее прикрывать Пантелеева, ему постоянно приходят предписания покончить с бандой.

Раз в неделю, по четвергам, Ленька посещает публичный дом, где общается с девушками и где работает Анжела, его давняя страсть. Полине Пантелеев говорит о том, что уезжает на время из Питера, но она узнает, где он на самом деле. В публичном доме происходит драка, прибывший наряд арестовывает Пантелеева. Из тюрьмы Лёнька сбегает, но вынужден при этом убить конвоира Ивана Зябликова. Именно это убийство окончательно ссорит его с Виктором Смирновым, отдаляет от друзей и подруг. Все понимают, что дни питерской легенды сочтены. Его былые подруги, одна из которых (Люська, сестра Смирнова) беременна, пытаются выяснить, где он прячет общак. Лёнька вынужден передать руководство бандой Полине, которая стала гораздо более жесткой. Пантелеева приговариваютк повешению, но карикатурно картавящий Ленин «смягчает» приговор – расстрел.

Во время постановки актеры, инсценируя перепалку со «зрителем», убеждают публику в том, что мюзикл – это некий современный парафраз «Трехгрошовой оперы» Брехта. Действительно верит в это, как я понял из разговора, и сам Илья Дель. Но даже если это так, если режиссеры Максим Диденко и Николай Дрейден пытались создать некий аналог, то получилась, скорее, пародия на Брехта. Подкупают обаяние Лёньки, органичность и простота его жизненных принципов — сколько-нибудь сопоставимого по яркости героя у Брехта нет и быть не может. В этом-то и состоит превосходство жизни в России – здесь театральное реально.

Мечта Лёньки – собрать всех друзей и на большом пароходе отправиться путешествовать. Вполне себе русский вариант американской мечты из кинофильма «Пролетая над гнездом кукушки», то есть и тут Пантелеев опередил «всю планету». И совсем непародийной показалась мне тема переосмысления и раскрытия глубинного смысла Евангелия средствами этого мюзикла, или буффонады, как его порой характеризовали в рецензиях критики. Отношения Лёньки с женщинами бесхитростны и чисты, они лишь на первый взгляд заданы теорией «стакана воды», о которой часто говорят на сцене. Удовольствия от общения с противоположным полом вполне могут быть для него чисто идеальными, платоническими – об этом свидетельствует и его сценический образ, и вполне реальный эпизод биографии Пантелеева в «евангелии» от Льва Шейнина. Лёнька действительно избавляет людей от «оков капитализма», делает их равными, совершенствует мир, присваивая не для себя – для друзей - материальные излишки за счет своей харизмы, без какого-либо насилия.

Для Лёньки «свобода» - это плыть на большом пароходе с друзьями. И всем его друзьям, без каких-то гендерных отличий, этот идеал близок. Но женщинам нужна безопасность. Да и самые близкие приятели тоже по этой причине, обвиняя для проформы Пантелеева в насилии, изменяют Великой Мечте. Под занавес Пантелеев остается в одиночестве, его бросают и предают практически все, кто был рядом.

Реальным Иудой оказался ближайший старинный друг, которого сломала, смяла бюрократическая Система. А ведь именно с этой Системой они когда-то клялись бороться до конца! Но Смирнов сдался. Он не желает терять достигнутого социального статуса – об этом мы узнаем из прощального диалога двух главных героев мюзикла. Хотя Ленька действительно был вынужден пойти на убийство. Гибель Зябликова представлена как явление лепестков розы на его гимнастерке. Но прощения в этом мире наживы, чистогана, рвачества Лёньке не может быть никакого.

Его гибель от руки творца новой Системы Ленина, выступающего, видимо, в роли умывающего руки Понтия Пилата, закономерна и печальна. Как рассказал Илья Дель, в питерский ТЮЗ время от времени наведывается какой-то человек, представляющийся сотрудником ФСБ, и требует прекратить постановку мюзикла: нельзя детям видеть такую неожиданную реабилитацию воровской морали. Как бы чего не вышло.