Пьеса была написана Михаилом Хейфецем как монолог для одного артиста. В тексте оживают воспоминания главного героя Миши Питунина, которого по стечению обстоятельств всю жизнь, от детского сада и школы (конечно же, имени А. С. Пушкина) до службы в армии, «преследовала» фигура Александра Сергеевича. С раннего детства мальчик усвоил, что вопрос «ты что, Пушкина не любишь?» – с подвохом, и ответ на него подразумевается только один, единственно верный: «люблю». Конечно, есть в спектакле и место иронии по поводу того, как все наши великие – писатели, поэты, композиторы, ученые – зачастую превращаются в памятники, и одно их имя может начать вызывать отторжение, но не эта тема становится главной в постановке.

Режиссер и художник спектакля Андрей Тимошенко «разложил» пьесу на четырех артистов. Кроме главного героя, которого играет Михаил КУЗЬМИН, по нескольку ролей исполнили Дмитрий БЕЛЯКОВ, Иван БРАТУШЕВ и Нина НЯНИКОВА. В тексте действительно много возможностей для игры: череда анекдотичных случаев, которые в спектакле доведены до гротеска, позволяет артистам примерить на себя роли ребят в детском саду, школьников-пионеров, студентов кинотехникума, солдат-срочников в армии…

Все события, которые разыгрывают актеры, становятся иллюстрацией того монолога-исповеди, в котором серьезно и вдумчиво существует Михаил Кузьмин. Чувствуется, что актеру близка эта история, он тонко воспринимает ее и рассказывает зрителю. Но серьезные переживания, рефлексия героя по поводу своего прошлого в спектакле парадоксально сочетается с актерским аттракционом.

Особенно запоминаются перевоплощения Нины Няниковой, которая появляется все в новых и новых образах: воспитательница в детском саду, учительница с нелепо высокой прической, девчонка из соседнего двора, первая настоящая любовь – вдохновенная художница Лера и даже Наталья Николаевна Гончарова...

А ближе к финалу спектакля – и вовсе продавец на книжном развале 90-х, нелепый мужичок в очках и смешной шапке, закутанный в шарф. Для каждого из героев актрисой найдена своя краска, чаще всего яркая, гротескная характеристика. Думается, что их можно было бы использовать мягче и спокойнее, чтобы сохранить легкость игры и сдержать напор, с которым артисты словно хотят произвести дополнительное впечатление на зрителей.

Кажется, что режиссер вместе с актерами «играют» в театр. А за счет некоторых интерактивных приемов стараются вовлечь в эту игру и зрителей (так, например, учительница раздает зрителям в первом ряду книжку с «Евгением Онегиным» и строго просит выучить три главы). Не случайно используются открытые театральные приемы – например, из Натальи Николаевны в студентку актриса перевоплощается прямо на сцене, просто отстегнув пышную юбку платья.

Игровое пространство спектакля – высокий подиум, воздвигнутый в центральном проходе большого зала театра драмы. Он условно разделяет партер и амфитеатр, где и располагаются зрители. За этим подиумом словно готова разверзнуться какая-то пучина (пространство от партера до сцены затянуто прозрачным полиэтиленом, который время от времени вздымается волнами), открывающая другой, параллельный мир – мир прошлого, воспоминаний, ассоциаций.

Место действия постоянно меняется, но в спектакле и оно обозначено условно. Есть только три белые скамейки с высокими спинками, под сиденьями которых хранится необходимый реквизит. В спектакле много условных театральных приемов, которые можно воспринять иронично. Если зима и холод, а Пушкин собирается на дуэль – значит, «театральный снег» раздувает тут же поставленный вентилятор, если разговор про любовь – рассыпаются лепестки роз.

Спектакль начинается с хорошо знакомой цитаты: «Я памятник себе воздвиг…» И в пространстве спектакля есть свой памятник Пушкину - с простертой вдаль рукой, который все время действия будет и свидетелем происходящего, и символической фигурой, и словно немым укором… Вот только фигура эта изрешечена отверстиями от пуль: в Пушкина в спектакле стреляют по любому поводу, словно именно он виновник всех несчастий, как долгое время и казалось Мише Питунину.

Эта история об обычном, почти заурядном человеке была бы простой и незатейливой, если бы не линия трагической судьбы поэта, которая начинает переплетаться с судьбой Миши. Сам Михаил Хейфец в одном из интервью заметил, что пьеса получилась «про жизнь человека на разломе истории, культуры, на разломе всего жизненного устройства». По мере погружения в судьбу поэта, постепенно начинается и поиск смысла собственной жизни. Параллельно с перипетиями дня Питунин начинает почти литературоведческое изучение биографии поэта, и постепенно Пушкин становится для него кем-то близким, а события его жизни — не менее важными, чем происходящие с ним самим.

Жизнь незаметно превращается в историю одного возможного (или несостоявшегося) подвига: хотя история не терпит сослагательного наклонения, один за другим ищутся варианты «спасения» камер-юнкера Пушкина, который тоже был когда-то обычным человеком, одним из многих, пусть и поэтом. К поиску этих вариантов героя толкает первое серьезное чувство, о котором он будет вспоминать и позже, через много лет, когда все пойдет «скучно» - «женился, купил квартиру…». Одинокий человек, которого греют воспоминания о первой любви и увлекательной игре, ставшей проводником для этой любви, – таким становится Михаил к финалу.

Расставание героя с любимой девушкой происходит под песню «Летел и таял» группы «АукцЫон». Незадолго до этого от своей черной пышной юбки-пачки девушка отцепляет куски ткани и прячет в них целлофановые воздушные шарики, словно одно воспоминание за другим. После разлуки они улетают вверх и «зависают» под потолком, в них как будто сохранен воздух того времени, когда длилось это счастье.

В спектакле все время соседствует смешное и печальное, игровое, шуточное – и трагическое. Так строится и музыкальное сопровождение – в нем соседствуют, пожалуй, самая известная часть «Реквиема» Моцарта Lacrimosa (то и дело звучащая при упоминании поэта) и дворовые песни неприличного содержания. На книжном развале среди эротических журналов должно найтись место и томику Александра Сергеевича, иначе продавцу назначат «штраф и счетчик» от бандитов, учившихся когда-то в той самой школе имени Пушкина. И вся жизнь человека предстает порой нелепой трагикомедией, где низкое переплетается с высоким, а над всем этим стоит незыблемая фигура поэта, многократно простреленная пулями.