Расходы компенсировались увеличением дефицита, покрывавшегося межбюджетными заимствованиями, постепенно переросшими в заимствования коммерческие. И вот, как всегда неожиданно для политиков, объем возможных заимствований уперся в предел, ограниченный Бюджетным кодексом,  а федеральная бюджетная система по известным причинам «пошла в отказ» и кредитовать нас больше не может.  И депутаты услышали от чиновников суровый приговор о том, что Правительство Архангельской области подписало соглашение с федеральными органами власти, согласно которому у нас практически введен мораторий на новые расходные обязательства.

Вот тебе, бабушка, и Елены Юрьевны день…

Построенная у нас система управления, в том числе и финансами,  выглядит красиво и разумно только при взгляде из одной точки. Эта точка находится там, где находится рабочее место главного руководителя. Если смотреть на эту конструкцию с обычной улицы, неизбежно множество вопросов. Мы не умеем прогнозировать будущее, тем более готовиться к нему. Наши антикризисные меры, по меткому определению Андрея Бабицкого,  похожи на поведение домохозяйки из депрессивного моногорода: сократить расходы (кроме как на картошку), затянуть пояс и ждать, пока цены на полезные ископаемые вырастут снова. Если станет совсем туго, можно перейти на подножный корм (в антикризисном плане это называется «импортозамещением»).

Накрывшая мировую экономику череда больших и малых кризисов привела  научное сообщество к мысли о начале серьезных изменений, трансформирующих общественные системы, – смене целеполагания. Пока нашим основным критерием успешности является приращение материально-финансового богатства. Но сначала в бизнесе, а теперь уже и в обществе все более ощущается, что финансовые показатели перестали быть чувствительными к реалиям жизни. Финансы, финансовые рынки, рейтинги и оценки, основанные на финансовых показателях, живут в своем мире,  отдаляясь от понимания обществом успешности, социальной и экономической эффективности. Правду об экономике, положении дел в социуме, прогнозирование будущего политики и бизнес все чаще вынуждены искать в нефинансовой отчетности, в нефинансовых показателях успешности развития государств, регионов, поселений.

Сразу после кризиса 2008 года по инициативе Фонда Рокфеллера, Уоррена Баффета и других влиятельных лиц и структур в мире запущено создание нефинансовых критериев эффективности и конструирование способов измерения нефинансового успеха для выбора возможностей инвестирования. Базовым понятием стали impact investing и  Blanded Value – комбинированные ценности, развивающие принципы устойчивого развития. В этих методиках оценки эффективности комбинированы многие ранее применявшиеся понятия и инструменты, в том числе социально ответственное инвестирование (СОИ), нефинансовая отчетность (стандарт GRI) и другие.

Представитель Внешэкономбанка России Марина Никонова в своем выступлении на одном из экономических форумов в конце прошлого года отметила, что новая система отношений, складывающаяся сегодня в финансовом секторе, будет нацеливать государство не на управление количеством денег (продукции, услуг), а на управление качеством, эффективностью их конечной работы для общественного развития. Именно в изменении критериев успешности (трансформации целеполагания) видят выход из современного кризиса ведущие экономисты и бизнесмены.

Может, и нам начать разговаривать о развитии области не только в контексте областных государственных программ и их бюджетного наполнения, может, немного оглядеться вокруг, перестать быть глухой провинцией? Мораторий – как-то уж очень безысходно…