Благотворительность. Это слово все чаще и чаще звучит в деловой среде. Предприниматели начали понимать, что в этом деле выгода обоюдная – и для бизнеса, и для общества. Во-первых, решаются социальные проблемы, а во-вторых, это позволяет повысить имидж компании. Понимая свою социальную ответственность, многие фирмы охотно направляют часть прибыли в помощь детям-сиротам, инвалидам и т.д. Но всегда ли такие пожертвования дают долгосрочный  результат? Меняется ли ситуация к лучшему? Как повысить эффективность благотворительности? Об этом мало кто задумывается.

Многим хочется сразу увидеть, а лучше потрогать результат. Они готовы сами  привезти игрушки в детский дом. Но не хотят поддержать организацию, которая обучает приемных родителей. Готовы купить лекарства больному ребенку, но не готовы финансировать профилактическую  работу, которая уменьшит количество больных детей. Иными словами, боремся с последствиями проблем, а не с их причинами.  Почему? Потому, что в первом случае результат виден сразу: игрушка, лекарство. А во втором изменений надо ждать…
Специалисты отмечают, что есть несколько ступеней лестницы благотворительности. Часто, помогая другим, мы успокаиваем собственную душу. Нам становится хорошо оттого, что мы помогли, а что случилось в результате нашей помощи - об этом мы даже не задумываемся. 

Это начало пути. Потом нас начинает интересовать, что меняется, если мы окажем помощь. Именно тогда благотворители начинают понимать, что часто выделенные ими средства решают только сегодняшнюю проблему, а завтра появляется новая. Следующий шаг - мы задумываемся о том, как сделать так, чтобы этих проблем не было. И здесь речь уже о социальных инвестициях. Российская благотворительность пока стоит на самой нижней ступени, и бизнес часто  не готов направлять средства на программы развития.

«Можно дать человеку рыбу, а можно дать ему удочку, - повторяет директор Архангельского центра социальных технологий «Гарант» Марина МИХАЙЛОВА (на снимке). - Но я всегда добавляю, что неплохо бы еще посмотреть, нет ли у человека аллергии на рыбу, и есть ли там, где он живет, река. Потому что если там лес, то не лучше ли дать ему ружье? А то мы всем раздаем удочки. И еще важно научить человека стрелять или ловить. А потом и готовить, чтобы он не питался сырым мясом или рыбой. В России же 80% благотворительных пожертвований бизнеса тратится на покупку рыбы, а не на удочку. О каком-то анализе потребностей, о том, чтобы дать нуждающимся возможность помочь себе самим, об изменении ситуации никто даже не думает. Но задумайтесь: сегодня этому детскому дому нужны канцтовары, завтра будут нужны лыжи, потом коньки и т.д. Получается бесконечное латание дыр. Проблема не решается, а исчезает на время».
Марина Михайлова убеждена: в благотворительности частные пожертвования чаще всего направлены на «рыбу». Отдавая свои личные деньги, человек хочет увидеть быстрый результат.  Бизнесу это непростительно, он должен думать стратегически. Не заниматься бесконечной выдачей рыбы, а менять ситуацию. Как? Поддерживать социальные программы. Кроме бизнеса, вкладывать деньги в развитие территории, в изменение ситуации некому.
«Сегодня задача бизнеса - подняться на вторую ступень благотворительности, сделать ее результативной, - говорит Марина Михайлова. - Бизнес, например, мог бы помочь развивать частную благотворительность. К сожалению, у нас еще нет этой традиции, но если благотворительностью будут заниматься только предприниматели, ни к чему хорошему это не приведет. Чтобы реально изменить жизнь к лучшему, надо увеличить число благотворителей, сделать так, чтобы общество было вовлечено в решение социальных проблем. Это позволит сделать российскую благотворительность более похожей на западную, т.е. частной, а не только корпоративной».