- За всем этим действом, которое разворачивается уже несколько месяцев, сопровождаемое  ангажированными публикациями в ряде СМИ, стоит неприкрытое желание оказать давление на меня как на должностное лицо. На первом заседании правления региональной организации в октябре прошлого года мой доклад просто не стали слушать. Затем срочно собрали второе заседание, чтобы признать работу неудовлетворительной. Это уже прямое нарушение норм этики профессионального архитектурного сообщества, поскольку я заслушан не был.

Я на эту должность пришел после работы в Кенозерском парке. Ни когда я стал главным архитектором Архангельска, ни сейчас, у меня не было и нет каких-либо обязательств перед бизнесом или архитектурным сообществом, а точнее – группой лиц, себя им именующих и решающих свои узкокорыстные интересы. Главная задача, которую передо мной ставит руководство города, – у Архангельска должна быть в полном объеме утвержденная градостроительная документация, и она должна реализовываться, работая на развитие города, чем я и занимаюсь все это время.

Что касается специфических вопросов архитектуры, проблемы «красиво – некрасиво», то существующие законодательство как раз стоит на стороне авторов проектов, поскольку административное лицо, в данном случае главный архитектор, ограничен в праве влиять на авторское решение, если оно не выходит за рамки градостроительной документации. Но при этом не нужно забывать, что авторы проектов несут за их реализацию персональную ответственность.

Это относится и к тем, кто сегодня делает громкие заявления на архитектурные темы. Эти люди фактически разрушили город в 1970-90-е годы. Заявления о якобы существовавшем «трепетном подходе» к градостроительству Архангельска требует подтверждения, по крайней мере, в период после 1960-х годов. Нынешние радетели сохранения исторического облика Архангельска в недавнем советском прошлом запросто резали этот облик, что называется, «по-живому». И при этом за более чем 30 лет не удосужились завершить разработку нового генплана.

1974-92 годы, когда главным архитектором города был г-н Ляшенко, принесли Архангельску самые большие утраты в исторической планировочной организации и архитектуре. Фактически старый Архангельск был варварски уничтожен в угоду сиюминутным политическим решениям. В нарушение действовавшей тогда градостроительной документации на набережной был втиснут Дворец пионеров, на Троицком – гостиница «Юбилейная». 

Почему тогдашний главный архитектор не проявил принципиальности по сохранению особняка Мерзлютина на ул. Урицкого с каретным комплексом и здания пожарной части на Троицком? В итоге взамен этих бессмысленно уничтоженных знаковых для города зданий Архангельск получил «украшение» в виде каркасно-панельной архитектуры «Чайки». Или решение по установке жилых 9-этажных домов через историческую площадь Терехина с памятниками архитектуры, с «разделкой» ее на части, перекрывающие ее раскрытие на Северную Двину. Оно было очевидно необдуманным, «преступным» и «необратимым», но реализованным в 1980-е, несмотря на предложение отказаться от него.

Трудно возразить г-ну Яскорскому в его комментарии, что градостроительство вещь необратимая. Для обратимости нужна большая воля, усилия и средства. Например, в незабвенные 1990-е годы, при г-не Яскорском, все свободные участки в центральной части города ушли под боксовые гаражи почти полторы сотни ГСК, и проекты «Ленгипрогора» не помешали. Любовь к гаражной теме и мастерство градостроителя можно увидеть хотя бы на примерах некоторых кварталов: между Домом офицеров и музыкальным училищем или за зданием на ул. Карла Либкнехта, 32. Гаражами обстроили и Вологодское кладбище, а «ливневку» с очистными сооружениями не предусмотрели.

Подлинного наследия, представленного деревянной городской архитектурой, не только типологически, но через культурные срезы (особняки немецкой слободы, дома корабельной Соломбалы) в Архангельске фактически нет. Будем обсуждать, почему и как это произошло и на основании чего? И главное, что делать? Про то, кто виноват, в тот период не говорили, но тех, кто тогда молчал, сегодня, при обсуждении новых градостроительных решений, направленных на развитие Архангельска, хочется спросить: «А судьи кто?»